Убей или умри!

— Какой университет, мама! Какие деньги?! — я не выдержал и тоже вскочил, чуть не перевернув тарелку, — Нет больше никаких денег! И университета скоро не будет! Я же для тебя хотел…

Я понял, что ничего конкретного ей сказать не могу. Денег за тестирование мне не заплатили, и даже завтра я не знаю, на какую сумму рассчитывать. Да и не поверит она мне. Не укладывается у неё в голове, что игры могут быть работой или спортом.

— Через мой труп! — мама сложила флаеры и начала их мелко мелко рвать. Тонкая бумага легко поддавалась. Она распахнула створку окна и вышвырнула обрывки на улицу. Мелкие цветные квадратики как конфетти полетели, кружась на ветру.

— Между прочим твоя золотая Мариночка как раз играми занимается! — выкрикнул я. — Как раз она меня туда приглашала работать! В игру!!!

Мама стояла в непреклонной позе, сложив руки на груди и сверкая глазами. Говорить с ней было бесполезно. Не доев я ушел в свою комнату и защелкнул дверь на шпингалет.

Слишком много событий для одного дня! Ланс… Юми… игра… Ланс и Юми вместе… драка… академ… сексуально озабоченная Марина… Мастер…снова игра… снова Марина… ааааААА!

Мне казалось, что моя голова взорвется. Надев наушники я рухнул на кровать и закрыл глаза.

… все сантиметры твоего тела… станут километрами между нами…

Я думал о Марине. О тех моментах когда с нее слетал пафос. О её босых ногах в черных колготках, о губах с полоской кофейной пены. Потом в мыслях стал появляться животик Юми, когда он вздрагивает под моим пальцем, смешливые медсестрички, а потом все заслонила пышная и упругая грудь Бисквитика. Я уснул.

Мне снилась Арена. Финал. На арену нас выходило восемь человек, но сейчас осталось только двое. Лансер против Ратмира. Ланс был выше и сильнее. Я быстрей и гибче. Он давил, я уклонялся и контратаковал. Все говорили, что Ланс красит волосы. Я знал, что он альбинос. Абсолютно белые волосы и светло–голубые глаза с красноватой сердцевинкой. Как у вампира. Не живые.

Для финала Ланс выбрал свое любимое оружие. Парные кацбальгеры, мечи немецких ландскнехтов. Ланс обожал ближний бой, и его короткие мечи–кошкодеры наносили чудовищный урон. В групповой схватке — самое оно. Сначала Ланс опасался моей катаны, но потом понял, что от прямого столкновения я вынужден уходить.

Мой меч вакидзаси, сломаный пополам показывал, что изящество порой уступает грубой силе. Я начинаю уставать, ошибаться. Он опережает меня практически во всем. Ищу хоть какое–то слабое место в его обороне и не нахожу. Сука! Ну давай! Приотройся хоть чуть–чуть! Ты же не ИИ! Ты совершаешь ошибки! Дай мне хоть один шанс!

Я бью, и Ланс ловит мой клинок своими тесаками, сложенными как ножницы. Вижу улыбку у него на лице. Катана лопается, со звоном, как стекло.

Бешенство накрывает меня. Сука! Пока он ломает мой меч я со всей дури бью его ногой под колено. Уличный пацанский удар, не имеющий ничего общего с высоким искусством фехтования.

Ланс заваливается назад и падает на спину, неловко, как черепаха пытается подняться. Прыгаю на него прижимая к земле, не давая вырваться. Его правую руку я блокирую локтем, а вот левая — свободна.

Удар! Чувствую боль в боку. Жизнь резко уходит в красную зону. Один из коротких клинков Ланса у меня в животе. Он проворачивает его, выпуская кровь… жизнь вытекает из меня строкой цифр в логах.

Смотрю ему прямо в глаза. Ему бы нежить в кино играть без грима. Смотрю и вбиваю обломок катаны прямо ему в горло. Крит! Еще и еще! Крит! Крит!!! Бью как маньяк распластавшись на жертве, пока не оказываюсь на песке арены один. Ланс обнулился. Я победил.

* * *

Утром я чуть не опоздал. Поскальзываясь на замерзших лужах и ёжась от холода подошел к остановке и уже издалека увидел Симбу. Он в своей куртке светился в промозглом сером утре как маяк.

— О! Универ в другой стороне. — вроде как подъебнул меня Симба.

— А я скажу что я, это ты, — без эмоций ответил я, — мне бабки нужнее, ты же понимаешь!

Симба заржал и хлопнул меня по плечу.

— Решил апелляцию закатить? — сочувственно сказал он. — Навряд ли прокатит, но попробовать можно.

— Они результаты обнулили, — вроде как не очень сильно и соврал я. — Позвонили вчера. Сбой у них был какой–то. Неправильно посчиталось.

— О-о! Супер! — обрадовался Симба. — Чемпион снова в деле!

Подъехал электробус. Мы протолкались через толпу недовольных бабок и угрюмых работяг и отыскали в хвосте два свободных места.

— А ты чего один? — мне стало любопытно, — я думал, ты со своей сисястой поедешь.

— Там встретимся, — махнул рукой кореш. — Да и не моя она. Вчера весь день: «Андрюша то… Андрюша сё… Ой, на меня наверно Андрюша обиделся…» — передразнил Симба.

— И не моя, тем более, — открестился я. — Я её в реальности не видел ни разу.

— Ух там вообще, — у Симбы загорелись глаза. — Сиськи во! В кафешке когда сидели, я не знал как на нее глядеть. Хочешь не хочешь, а взгляд вниз опускается!

— Ну так замути с ней.

— Не, — Симба снова загрустил. — Она из села походу. Тут в общаге живет. Такой только дай повод, заневестится и хрен потом отвяжешься.