Убей или умри! Оскал «Тигра»

Пока мы отвлекались на «тридцатьчетверки», наши гренадеры при поддержке других танков успешно продвигались вперед. Им предстояло захватить небольшое село, где закрепились русские артиллеристы и пехота. Это село являлось промежуточной целью, но нам во что бы то ни стало необходимо было взять его под контроль, чтобы не иметь в тылу сильной огневой позиции врага.

Там уже завязался жестокий бой, несколько наших машин горело. Ланге включил восьмую передачу, и «тигр» на полной скорости рванул к селу. Следом за нами шло несколько «пантер».

Я видел, что гренадерам приходится тяжко. Русские шквальным огнем вынудили их залечь и передвигаться только ползком. Стрельба наших САУ и танков наносила противнику серьезный урон, но русские продолжали остервенело драться, не желая сдавать позиций. Им даже удалось на время остановить продвижение нашей техники. В немалой степени этому способствовало нагромождение защитных рвов, ежей, колючки и минных полей.

Гренадеров подняли в атаку, и они бросились вперед, пытаясь преодолеть заграждения. Русские не стали ждать, ощетинились штыками, ринулись в атаку.

Нашим пехотинцам приходилось пока рассчитывать лишь на собственные силы. И, судя по всему, им вряд ли выдержать такой яростный напор русских, готовых биться до конца за каждый метр своей земли.

Мы спешили гренадерам на подмогу, но были еще далеко. Херманн, стараясь не попасть по своим, отсекал подбирающихся иванов пулеметным огнем, а Зигель выискивал в прицел новые жертвы для своей пушки.

Вокруг все пылало в огне, взрывы и стрельба были нескончаемыми, запах гари становился невыносимым. Русские явно старались загнать нас в узкое место, и это им почти удалось, так как связь между танками периодически прерывалась, и каждому приходилось принимать решения в одиночку. Об организованном ведении боя уже речи не было, все смешалось, вокруг творилась полная неразбериха.

— Командир! — раздался напряженный голос заряжающего. — Бронебойные на исходе.

— Используй фугасные!

Это были плохие новости. Еще неизвестно, что ожидало нас в этом селе и чем нам отбиваться в случае серьезной контратаки. Больше всего я опасался, что русские подтянут авиацию, и тогда нам крышка. Мы на открытом участке, некоторые танки завязли в хитросплетении заградительных укреплений и минных полей, другие, пытаясь обойти их, ушли далеко в сторону. Мы были, как на ладони, и забросать нас бомбами оказалось бы проще простого. На наше счастье, этого не произошло, и мы упорно продолжали продвигаться вперед.

Русские понимали, что в итоге мы их выдавим, но все равно упрямо сопротивлялись.

— Карл, жми! Надо пехоту поддержать огнем! Зигель, артиллерийский расчет на одиннадцать часов!

— Вижу, командир, — отозвался Томас, — и правее еще одна пушка.

Да, он был совершенно прав, пушку справа я не заметил, она была хорошо замаскирована поленницей дров. Пришлось снова тормозить. «Тигр» не приспособлен к стрельбе на ходу, каждый раз необходимо останавливаться. Последовал выстрел, и дрова поленницы разлетелись во все стороны. Пушка была уничтожена.

— Вот это выстрел! — радовался Зигель.

— Не отвлекаемся! Ланге, полный ход!

Наш «тигр» оказался ближе всех к селу, и мы не стали медлить. Я наизусть помнил правила, которым нас обучали. Одно из них гласило: «Если противотанковая оборона обнаружила себя на короткой дистанции, остановка равнозначна самоубийству! Ситуацию может спасти только немедленная агрессивная атака противника на полной скорости со стрельбой из всех стволов». И хотя ствол был у нас только один, а снаряды заканчивались, я решил действовать.

Ланге направил танк на ближайший дом, Зигель быстро развернул башню, чтобы не повредить ствол. Нырнув вниз, я еле успел захлопнуть люк. Мы влетели в избу на полном ходу, и она рассыпалась, как карточный домик. По крышке люка застучали доски.

За избой обнаружилась батарея из трех орудий, иваны готовились открыть стрельбу по подходящим танкам. Наше появление «из дома» заставило их артиллерийские расчеты опешить, и этого времени Ланге вполне хватило. Не сбавляя скорости, он прошелся по пушкам гусеницами, легко сминая их и превращая в груду железа. «Тигр» лишь слегка накренился, проезжая по ним. Русские артиллеристы разбежались, кто–то даже успел бросить гранату, которая, однако, отскочив от брони, не причинила нам никакого вреда. Если бы иван закинул ее под гусеницы, могли возникнуть проблемы с траками, но он спешил.

Замешкавшийся Вилли Херманн начал строчить из пулемета, не жалея патронов, но, насколько я видел, иваны успели попрятаться, выйдя из зоны обстрела, и потерь среди них не было. Подоспевшие гренадеры оттеснили их, заставив отступить.