Убей или умри 5

Спустя пять минут я перестал чувствовать сомнение, жалость, и вообще какие-либо эмоции. Я ощущал себя мясником. Удар! Следующий. Снова удар! Молодые и в возрасте. Лохматые и с залысинами. Они пытались говорить со мной, убеждали, ныли, угрожали…

Чтобы сосредоточиться на этой тупой и неприятной работе, я считал удары. 25… 26… 27… 75… 76… 115…

Их оказалось ровно сто сорок пять. Куча народу, которая превышала каждый клан по отдельности больше чем вдвое.

— Давай, не менжуй, — сказал я Холишиту, когда пленные закончились, — это не убийство, а средство передвижения.

— Мы лучше ножками, — отказался он, — ваши говорят, тут минут десять идти. Проводить обещают.

— Ну, как знаете, — махнул я, вонзая нож себе в живот.

РИТУАЛЬНОЕ САМОУБИЙСТВО!

В храме Смерти было шумно. Полторы сотни голосов проклинали нас на все лады. Обещали отбить голову "в следующий раз". Обещали найти в реале. Обещали натравить юристов. Для меня эти слова были слаще музыки. Особенно про юристов.

— Ну что, выйдет из меня добытчик? — я обнял Анну и поцеловал в щеку.

— Наконец-то, — заявила София, — я уж думала, вам свидание вслепую устраивать придётся. Сколько можно было голову друг другу морочить?

— Ты о чём? — захлопала глазами Анна, отодвигаясь от меня.

— Не притворяйся, — София хитро прищурилась, — Я тебя, подруга, насквозь вижу. Не пригласишь на свадьбу — прокляну!

— Нафига ты их сюда притащил, добытчик?! — Анна резко перевела тему.

— Сейчас увидишь.

Я легко, учитывая раскачанную силу, закинул один из коконов, из которого торчала башка игрока на алтарь.

— Вместе?!

— Ты уверен? — Анна, как обычно, не стала со мной спорить, взяв в свои руки нож, только переспросила.

— Как никогда!

ВЫ ПРИМЕНИЛИ НАВЫК "ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ СМЕРТЬ"

ПЕРСОНАЖ "СУПЕРТАПОК" ОКОНЧАТЕЛЬНО МЁРТВ!

* * *

— Он охренел?! — взвыл Котов.

Из неудобного контрольного зала Директора перебрались в его кабинет. Здесь Док уже не скрываясь вытащил из ящика стола фляжку с коньяком и плеснул себе на два пальца. Предложил и остальным, но оба отказались.

Веня заглатывал уже третью чашку эспрессо. Его глаза были красными от недосыпа, а зрачки нездорово расширенными. Мастер сидел, сложив руки на животе в позе буддийского монаха, являя собой островок стабильности среди торжества нервного срыва.

—Вот именно! Охренел! — вскочил Веня, — про какую свадьбу они говорят?! Илья Романович, вы им что, позволите?!

Котов обернулся, глядя на Вениамина, словно на психа.

— Какая свадьба?! — он прикончил стакан разом,и налил новый, — Пускай хоть детей нарожают! Вы видели, что они в игре творят?!

— Имеют тебя, Дима, вместе со всеми твоими регламентами и ситуационными рисками, —ухмыляясь проговорил Мастер. — Теряешь нюх. И синька тебя до добра не доведёт. Убери. Не позорься.

— Уволю на хрен! —не унимался Котов.

— За что? —Мастер изобразил изумление. — Он делает то, что давно должен был сделать ты. Причем доступными ему, игровыми методами.

— Воспитал своего нагибатора? — Котов уже не орал, а криво и зло улыбался, — не боишься, что лекарство окажется страшнее болезни?!

—Для тех, кто болен —да, — твёрдо ответил Мастер. — Так что мне бояться нечего. А ты за себя сам думай.

Мастер встал и расправил плечи. В кабинете вдруг стало тесно, от ощущения давящей силы, которую распространял этот человек. Обычно он её сдерживал, прятал за шуточками и гримасами, а сейчас вдруг показал себя настоящего.

— А насчёт свадьбы… Да кто нас спрашивать будет? — он подмигнул вдруг Вениамину, снова превращаясь в доброго дядю Илью, — И опять ты, Дима, промахнулся. "Пускай хоть детей нарожают", — передразнил он, — Для тебя это куда страшней любого игрового выверта. Ты тогда от Андрея точно не избавишься. Станет полноправным директором, хрен уволишь!

Котов осознал все перспективы, проникся и обхватив голову руками тихо зарычал от злости, а может быть просто от усталости.

— Готовь юристов, Дима! — Мастер подошёл и похлопал Дока по плечу, — говоришь, они у тебя с любыми ситуационными рисками справятся? Так вот, сегодня у них будет как минимум полторы сотни случаев для тренировки.

Он снова взглянул на экран, где пленных игроков, как по конвейеру таскали к алтарю.

— Чем они ему помешали-то? — спросил Веня.

— Зря ты, Вениамин, в шахматы не играешь, — Мастер обернулся, — полезная, между прочим, штука, логику развивает. А не то, что эти ваши бродилки-стрелялки. В шахматах есть такой этап—эндшпиль. Когда он наступает, все лишние фигуры убирают с доски, чтобы под ногами не путались. Значит, скоро в этой партии кому-то будут ставить мат.

В дверь осторожно поскреблись.

— Входите! — проорал Котов.

В кабинет робко заглянула Татьяна Снегирь. Её круглые щёчки порозовели от волнения, а аккуратная причёска слегка растрепалась.

— Вы не берёте трубку, — пролепетала она, — а там…

— Что?!

— Там игроки! Они повылезали из капсул раньше времени, и требуют Таргитая… — она округлила глаза и очень серьёзно добавила, — многие угрожают насилием!