Убей или умри! 4

Похоже, моя спутница чувствовала то же самое. При каждом взгляде аборигенов она зябко ёжилась и машинально старалась натянуть слишком короткую юбку на красивые коленки.

Звали её Татьяна Снегирь. Она представляла юридическую службу МосТеха и везла с собой готовые распечатанные заявления с просьбой вернуть не имеющую доказательного значения материальную ценность (флешку), на имя следователя, прокурора, и судя по толщине папки, ещё на имя Конституционного суда и Гаагского трибунала.

Татьяна была круглолицей, русоволосой, застёгнутой на все пуговки, и очень серьёзной. На светлой коже, если приглядеться, виднелись крохотные веснушки, и легко было представить, как расцветают её щёчки в сезон. Меня она называла Андреем Олеговичем и очень гордилась данным ей поручением.

С тех пор как полицейский с укороченным АК закрыл за нами решётчатую дверь участка, прошло уже минут двадцать. Разговор не клеился, хотя юристка была симпатичной, но обстановка не располагала ни к откровенностям, ни к флирту.

Наконец, в глубине коридора появилась массивная фигура в полицейской форме. Физподготовку у них отменили, что ли? Или это только для младших чинов, а начальство занимается умственными делами?

Я смотрел, как человек-гора минует один кабинет за другим, в надежде, что он не свернёт раньше времени, и всё-таки окажется нужным нам сотрудником. Так, наверное, смотрят на шарик в казино, когда он минует остальные ячейки и катится к долгожданному выигрышу.

— Майор Пивень, — представился докатившийся шар, — Северьянов? Попрошу в мой кабинет. Без сопровождающих.

Приподнявшаяся было Татьяна Снегирь шлёпнулась попой обратно на лавку. Я удивился, но зашёл.

— Явился значит, Северьянов. — заявил майор Пивень, садясь за стол, — сам, без повестки.

Самым выдающимся в майоре был его живот. Он натягивал форменную рубашку, как будто полицейского накачали насосом. При каждом слове живот вздрагивал и перекатывался, словно желе. Это зрелище настолько завораживало, что, даже когда я пытался смотреть полицейскому в глаза, взгляд сам сползал ниже.

В остальном внешность Пивня была непримечательной. Стареющий дядька лет за пятьдесят, почему-то чересчур агрессивно настроенный.

Внутри пробежал неприятный холодок. И тон, и слова были совершенно не теми, которых я ожидал. На самом деле я думал, что Мастер позвонит своим могущественным приятелем, те встретят нас на пороге и вынесут флешку на бархатной подушечке, словно ключи от сданного города.

— Что значит, "явился"? — не понял я. — Вы меня разве не ждали?

— Ждал, ждал, — Пивень от радости потёр ладони, — только я за тобой собирался бойцов посылать, а ты сам нарисовался. Что, совесть замучила? Или решил на жалость надавить? Так это правильно, чистосердечное признание снижает срок.

— Какое признание? — мне до сих пор казалось, что майор Пивень что-то путает. — Я, вообще-то, пострадавший.

— А это как посмотреть, — ласково проговорил Пивень, — Ты раньше с Дмитрием Савицким был знаком?

— Знаком, — подтвердил я.

— Работали вы вместе?

— Ну, да. В одной организации.

— Тогда я тебе расскажу, что на самом деле случилось, — голос майора стал вкрадчивым. — Вы со своим подельником Савицким проникли в квартиру гражданки Скворцовой с целью похищения имущества. Во время дележа добычи между вами произошла ссора. Савицкий попытался тебя убить, но сам был застрелен прибывшими ЧОПовцами. Ну давай, Северьянов, не тяни кота за яйца, так всё было?!

— Я был там по поручению фирмы. — изумлённо ответил я, — у вас есть показания...

— Да подтереться теми показаниями! — заорал на меня майор, — Савицкого знал?! Знал! В квартире с ним был?! Был! А теперь пытаешься нас идиотами выставить и вещдок забрать?! Не украл в квартире, украдёшь у нас из-под носа?!

Значит, флешка всё-таки есть! Это первое, что мозг вычленил из потока обвинений, который обрушился на меня. Понятно, что Мастер разнесёт версию Пивня, да и самого майора в мелкие клочки. Но Мастера ещё дождаться надо. Кто знает, что у двинутого майора на уме.

Мозг услужливо подбросил истории о пытках в полицейских участках. Если хотя бы половина из них — правда, то МосТеховским медпунктом я не отделаюсь. И главное, ничего не сделаешь. Сопротивление полиции, отдельная статья. Может на неё меня сейчас и провоцируют. И какого хера ему от меня надо?! План выполняет по раскрытию?

— Можешь с невестой своей попрощаться! — зашёл Пивень с другой стороны, — лет на десять! Девка она видная, замену тебе сразу найдёт...

"Мой номер двести сорок пять… на телогреечке печать...", — замурлыкал майор, заполняя лежащие перед ним на столе бумаги.

— Это не невеста, а адвокат! — не выдержал я всего этого бреда.

Глазки у Пивня забегали. Неужели, испугался? Думал, я простой пацан, оборзевший до того, чтобы явиться за флешкой, а оказалось, за мной кто-то стоит. Огласка, вот чего он боится. Все они больше всего боятся огласки. И полицейские, и МосТеховцы. Рука руку моет, и сор остаётся в избе.

Майор Пивень, глядя на меня, как на рыбу, которая в любой момент может сорваться с крючка, потянулся к телефону.