Убей или умри! 4

Я сейчас говорил не о девушке Юле. Это у меня от этого бессмысленного поступка внутри поселилась радость. Ярким тёплым огоньком она развеяла хмарь утренних мыслей. Я делаю, потому что могу. Что может быть проще?

А кофе, действительно оказался вкусный. Надо будет заехать сюда снова.

Спустя полчаса в кабинет Мастера я тоже зашёл с улыбкой.

Он эту ночь, похоже, не спал совсем. Я знал Мастера уже достаточно хорошо, чтобы видеть последствия. Глаза покраснели и припухли, а морщины словно заострились и стали глубже.

Он сам оглядел меня, а потом для верности ещё и обнюхал.

— Не похмелялся, — сказал он задумчиво, — это хорошо. А то я тебя с порога бы выгнал. Что тогда лыбишься?

— Настроение хорошее.

— Трахнул, что ли, кого-то?

— Соседку, — не стал скрывать я.

Мастер прищурился, словно пытался увидеть меня насквозь и понять, прикалываюсь я, или говорю серьёзно, а потом расхохотался.

— Я тут переживаю… — выдавил он, не переставая ржать, — Думаю мальчика к психологу отправить. Травма у него. А он… У тебя на удивление здоровые инстинкты, Андрюша.

— К психологу не надо, — я замотал головой, — лучше ещё раз к соседке!

Мастер просмеялся, и погрозил мне пальцем.

— Ты так не шути. Ирина Владимировна, женщина памятливая и мстительная.

Знает, подумал я. Эту тупую казарменную шутку я ввернул нарочно, чтобы проверить — знает ли Мастер про то, как Скуратова меня соблазнила. Случайно он выдал себя, или нарочно, но он подтвердил мою догадку.

— Садись, чай пить будем.

— Да я только что кофе...

— Не заводи привычку со мной спорить, — перебил Мастер. — Это сэкономит всем кучу времени и нервов.

С первого глотка я убедился в его правоте. Чай пах дымом, степью, смородиной, летним закатом, свежестью озера, стремительным полётом пустельги над колосьями пшеницы и ещё сотней разных вещей, которых я никогда не видел и не осязал, и потому не мог подобрать к ним названия.

— Как вы это делаете?

— Что? — Мастер сделал вид, что не понял, — это же Липтон из пакетиков, не узнал?

И он снова заразительно засмеялся.

Мастер увидел на моём лице разочарование и соизволил ответить. Правда, как обычно, в своём духе.

— Если ты берёшься что-то делать, делай это хорошо. Неважно, что это. Чай, война или любовь. Делай это безупречно. Делай не для других, а для себя. Только ты сам — единственный достойный соперник и судья. Но, у нас мало времени. У тебя были вопросы. Спрашивай.

— Что случилось с Довнер?

— Официальная версия — передозировка снотворного. — сказал, словно процитировал протокол Мастер, — Усталость, стрессы, нарушения сна. Не рассчитала дозу и уснула навеки.

— А неофициальная?

— Самоубийство. Слонимский и Довнер на пару крутили коррупционную схему. Вымогали деньги с игроков, обманывали компанию. Довнер передавала персональные данные. Слонимский по ним находил участников теста и обещал им спокойную игру, если те будут делиться. Марина Скворцова вскрыла их планы, за что и поплатилась.

— Марина не за ними следила! — перебил я

— Откуда ты знаешь?

Мастер смотрел на меня, и его глаза казались прозрачными как вода.

— Знаю! Я её о другом просил.

— Когда мы взяли Модеста, кто-то из его окружения сообщил Довнер. — продолжил Мастер как ни в чём не бывало. — Та запаниковала и покончила с собой. Боялась позора больше, чем смерти.

— Это же бред?! — начал заводиться я, — а родители Анны?

— Несчастный случай.

— Да не могла Кристина с собой покончить! — я вскочил с места и уже орал на Мастера, — Не кончают так… И я видел её за пару часов до этого… весёлую… не собиралась она… она же к унитазу ползла… проблеваться хотела…

— Нормально для самоубийц, — возразил Мастер. — Человек осознаёт последствия поступка, но изменить уже ничего не может.

Он по-прежнему сидел спокойно, подогнув под себя колени, и моих криков словно не замечал.

А я понимал, что не могу ничего ему доказать. Всё это мои собственные догадки, ясные и логичные только для меня самого. Он не видел Сибиллу, не общался с Бистией, не слышал телефонного звонка от Марины "я уже просмотрела… ты в жизни бы не подумал...".

— Дело закрыто, Андрей, — голос Мастера с трудом пробился сквозь вереницу мыслей, — Во многом, благодаря тебе. И огромное тебе за это спасибо от лица МосТеха. Так что я тебя обрадую. Готовься сдавать полномочия.

— Что?!

— Ты ведь сам не хотел? — в голосе Мастера скрипнул металл, — отказывался. Уговаривали тебя всем миром. "Приди и царствуй над нами", передразнил он. Или тебе уже понравилось? Скромное, так сказать, обаяние буржуазии? Так ты же понимал, что должность твоя — временная. Расследование закончено и в ней больше нет никакой необходимости.

Как там в сказке? Калиф на час? Можно сказать, приземленнее, но точнее. Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал. Модест так бы и сказал, если б узнал. Мне показалось, что Мастер сейчас нанёс удар, который вышиб из меня весь дух. Нокаут, и я сейчас лежу на ринге, а надо мной уже ведут отсчёт.