Убей или умри!

- Отец Флори был уже не жилец на этом свете, а матери у них не было. Скорее всего, Флори и согласилась на эту работу лишь ради того, чтобы можно было бы пристроить старика в больницу Гумбольдта. В больницу-то его взяли, но вскоре он там и умер. Ничего не поделаешь. Рак.

- Но это лишь единичный случай, - заметил я.

- А там... да кто поймет этих девок? Они же поступают так, как им заблагорассудится. Разумеется, родители некоторых из них живут и здравствуют и поныне, но ведь там-то им обещали большие деньги.

Джимми открыл очередную бутылку и передал её мне.

- Это за счет заведения. - После этого он открыл ещё одну маленькую пузатую бутылочку для себя и, поприветствовав друг друга молчаливым тостом, мы залпом осушили стаканы.

После этого он сказал:

- Вы уж повоздержитесь и не распускайте язык почем зря. Здесь и у стен есть уши.

Я усмехнулся в ответ, а затем заплатил по счету и направился к выходу, пожелав гостеприимному хозяину спокойной ночи.

Еще несколько минут я стоял под козырьком, глядя на падающие с неба потоки дождя, а затем отправился обратно в центр города. Я перешел на другую сторону улицы и уже было дошел до угла, когда из-за поворота выплыл шикарный "Крайслер Империал", и, повернув налево, автомобиль остановился у тротуара за полквартала от меня. Не отдавая себе отчета в том, зачем мне это нужно, я отступил в темноту и прибавил шаг.

Кто-то вышел из машины, а потом обернулся и выволок из салона автомобиля находившегося там второго пассажира. Еще какое-то время они стояли рядом на тротуаре, и затем я услышал приглушенные рыдания.

И я побежал, сильно прижимая одной рукой повязку на ребрах, пытаясь погасить огонь, который уже начал с новой силой разгораться у меня в боку. Но я опоздал. Они услышали звук моих шагов, и тот, что стоял возле машины, резко обернулся, а затем поспешно юркнул обратно в салон и захлопнул дверцу. Автомобиль медленно и бесшумно тронулся с места, как будто ничего не случилось.

А миловидная молоденькая девушка осталась одиноко стоять на тротуаре. Когда я подоспел к ней, она истерически всхлипывала и была уже на грани припадка.

Очаровательноая брюнетка зябко куталась в белый, широкий плащ, а её длинные, мокрые волосы разметались по плечам. Она пыталась оттолкнуть меня, другой рукой крепко прижимая к груди дамскую сумочку и иступленно твердя:

- Нет... пожалуйста, не надо!

- Все в порядке, детка, - сказал я, подводя её к ступенькам крыльца ближайшего дома. Когда же я усадил её здесь и попытался взять за руку, то она перестала рыдать, отдернула свою ладонь и переложила сумку на другую сторону, подальше от меня.

И в следующее мгновение, едва начав приходить в себя после истерики, она сказала:

- Проваливай отсюда. Отвяжись от меня!

- Успокойся, я...

- Со мной все в порядке, - упрямо повторила она, едва не срываясь на крик. - Проваливай отсюда. Да отвяжись же ты!

Она болезненно поморщилась и, крепко стиснув зубы, попыталась встать. Но так уж получилось, что краешек полы её плаща оказался подо мной, и от столь резкого движения, плащ распахнулся и наполовину сполз с её плеча.

Она была обнажена до пояса, и даже в темноте я смог без труда разглядеть пересекающие её тело рубцы и полосы, похожие на следы от ударов плеткой, и маленькие кровоточашие ранки, оставленные каким-то острым предметом.

Я поднялся и запахнул на ней плащ. Когда она поняла, что я все видел, то закрыла глаза и, тихонько заскулив, обессиленно привалилась ко мне. Я снова усадил её на ступеньки, и в это самое время замок на её сумочке расстегнулся сам собой. В сумке оказалась пачка новеньких купюр в банковской упаковке, и на бумажной ленточке была обозначена сумма - 1,000.

Внезапно на крыльце зажегся свет, дверь открылась, и на пороге появился хозяин дома, облаченный в махровый халат и придерживающий на животе расходящиеся полы. Из-за плеча у него с обеспокоенным видом выглядывала жена.

- Эй, вы! Что вам тут надо? - окликнул он, но голос его прозвучал совсем не так грозно, как ему того, наверное, хотелось бы.

Я указал на девушку.

- Женщине стало плохо. Вызовите врача, скорее!

- Врача? А что с ней?

- Не имеет значения. Просто вызовите врача. И выключите этот свой фонарь.

Похоже, супруги были даже рады поскорее удалиться обратно в дом. Свет на крыльце погас, но зато он зажегся в доме. Я усадил девицу поровнее, сунул сумку ей под мышку, после чего развернулся и зашагал прочь от дома.

Но далеко уйти мне не удалось. За спиной у меня послышался шелест шин останавливающегося автомобиля и раздался знакомый голос:

- Это снова он. Тот козел, что попер на нас с Ленни вчера в ресторане.

Бежать было бессмысленно. Всего десяток шагов в быстром темпе, и мой бок попросту взорвется от боли. Я остановился, путая тем самым все планы приготовившихся к молниеносной атаке бандитов. Нэт Пейли и его новый приятель, начавшие было подступать ко мне с разных сторон, теперь замедлили шаг, не зная, что от меня ожидать.