Убей, если предам

— Просто ты сам только что это произнес. Классику надо понимать, поскольку классические произведения сложны и многогранны. А попса вещь простая и незатейливая.

— Ты тоже слушаешь попсу, — припомнил мне Кирилл.

— А также рок, — кивнула я.

— Вот и не воображай.

— Да не за что, — подняла я руки вверх в качестве примирения.

Кирилл засмеялся.

— С тобой даже поссориться не удаётся.

— А мы разве сорились? — удивилась я.

— А то, — многозначительно кивнул Курьянов.

— Извини, я не поняла. В следующий раз сориться буду лучше.

Кирилл продолжал улыбаться, словно пришёл на праздник. А я, вспомнив про неизвестных, шаривших в моей квартире, тут же расхотела веселиться.

— Пошли, — схватила я товарища под локоть.

Дома я ещё раз показала Курьянову, что именно из вещей было сдвинуто или переложено.

Кирилл был потрясен.

— Слушай, — спросил он, и я заметила, как в его глазах заплясали весёлые огоньки, — а давай проведем эксперимент: сейчас вы выйдешь из комнаты, я переложу парочку предметов. А ты потом постараешься найти, что именно я переложил.

Я закатила глаза.

— Ты что, приключений Шурика насмотрелся?

— Это дельное предложение, — закатил глаза Кирилл.

— Прекрати надо мною смеяться, — сурово сказала я. Кирилл тут же кивнул.

— Тебе не повредит немного юмора. Ты себя в зеркало видела?

— Конечно. Несколько раз с утра — дома, и ещё пару раз на работе в дамской комнате.

Кирилл снова закатил глаза.

— С кем я имею дело. За это я пнула его в бок.

— И всё — таки, что мне делать с дверью?

— Оставляй всё как есть, — посоветовал Кирилл. — Я тебе кое — что принёс.

И он вытащил из портфеля небольшой свёрток. Он его ещё не развернул, но я уже знала, что там.

— Нет. — Я даже отошла подальше от Кирилла, чтобы у него не было возможности отдать мне это.

— Прекрати, Настя, — разозлился Кирилл.

— Я не возьму этого. — Замотала я головой. — Никогда.

— Тебе может угрожать опасность.

— Неважно. Я постараюсь защититься как — то иначе.

— Как? — заорал вдруг Кирилл. — Как ты защитишься от пули? Тебе что, одного раза маловато было?

— Я перееду из квартиры.

— И что тебе это даст? — усмехнулся Курьянов. — Ты не думала, что если тобой интересуются, то интересуются не просто так.

— А как, если не просто? — пожала я плечами, стараясь не выдать своего волнения. — Я не замешана ни в каких темных делах, у меня маленькая ничего не решающая должность. Я, конечно, могу потерять уголовное дело — но об этом меня никто не просит и никто мне не угрожал.

— А ты не думаешь, что всё дело в Игнатьченко. — В том, что его поймали на взятке?

— Нет, — покачал головой Кирилл. — В том, что кто — то сильный его свалил.

— Но я — то тут при чем?

— Может статься, что причём, — усмехнулся Кирилл.

— Прекрати, — поморщилась я. — Ну выдал он тогда меня Шимову. Да сколько было таких…

— Вопрос не в твоей связи с главным прокурором. Вопрос в твоей связи с Шимовым.

Я сглотнула.

— А это как сюда попало?

Кирилл пожал плечами.

— Игнатьченко был человек Шимова. Вряд ли можно было подставить Игнатьченко без ведома Шимова.

— Шимов мог потерять свои позиции.

— Ты сама — то в это веришь? — взглянул на меня Курьянов.

— Не знаю, — честно призналась я. — Я предпочитаю не слышать о Шимове.

— Тогда должен тебе сообщить: у Шимова всё полный порядок. И этот скандальчик с главным прокурором не мог появиться без его ведома.

— А вдруг всё — таки без ведома? — пожала я плечами. — Они как — никак большие друзья и коллеги.

— Не смеши меня. Они волки, которые готовы вцепиться друг другу в горло. Шимов — вожак, которого довольно тяжело достать. Он хитрый. И очень злой.

— Это ты намекаешь, что он решил мне отомстить?

Кирилл пожал плечами.

— Он тебя не добил тогда в больнице.

— Правильно, — кивнула я. — И ты сам утверждал, что Влад и не собирался этого делать. Даже врачей оплатил.

— Я думаю, у него уже тогда возник в голове этот план.

— Какой план? — нахмурилась я.

Кирилл передёрнул плечами.

— Я не знаю.

— Не надо ничего от меня скрывать, — попросила я.

Курьянов вздохнул.

— Возле тебя крутятся ребята Шума.

Ух ты, давно я не слышала, чтобы Шимова так называли.

— И когда ты это заметил? — спросила я чуть севшим голосом.

— Когда ты сказала, что виделась с ним в ресторане. С чего Шимову с тобой встречаться?

— Ради любопытства, интереса, веселья… — скороговоркой выпалила я возможные причины. И сама же усмехнулась.

— Ты думаешь, он проверял меня?

— Я не знаю. Но он имеет на тебя большой зуб. Тогда он едва избежал тюрьмы. Ему было не до того, чтобы ещё косячить с тобой. Интересоваться у врачей твоим самочувствием он мог для отвода глаз. Очень, знаешь ли, разумный поступок: кто — то стрелял в юриста его компании…

— Он знает. — Сообщила я Кириллу, прикрыв глаза, чтобы не видеть раздражения друга.

— Что Шимов знает? — рыкнул Кирилл.

Я жалко улыбнулась.

— Об осмотре моей квартиры. Я вчера вечером ему звонила.

— Идиотка, — зашипел Курьянов. — Ты понимаешь, что раскрыла перед ним все наши козыри.

— Я очень боялась.

— Ага, и от страха начала глупить, — фыркнул Кирилл. — И после этого ты считаешь, что тебе не нужно оружие?

— Я не говорю, что оно мне не нужно. Я говорю, что его не возьму.