Убайдулла-наме

Стихотворный отрывок:

О дитя века, если ты из груди жадности
Будешь когда-либо сосать два молока, благополучие и счастье,
То в колыбели времени не гордись своим превосходством,
Вспомни об эпохе великих бармекидов!

Событий и достопамятностей, связанных с фамилией бармекидов, /190а/ много. Пишущий эти строки, изложив настоящее вкратце, говорит: когда у Джа'фара родился от матери [?] сын, то поэты того времени составили в похвалу младенца оды и получили за это разные милости; я тоже возымел желание последовать их примеру и, написав два-три двустишия, понес их Джа'фару. Джа'фар, как отец мальчика, столько пожаловал мне золота, что и сосчитать было невозможно. Если бы семь моих поколений его расходовали, то и тогда бы оно не кончилось. [Прошло много лет]. Однажды мне пришла охота пойти в баню. Там я сказал банщику: — “Пошли ко мне массажиста, чтобы он занялся мною”. Банщик приказал одному из подростков послужить мне. Когда он меня мыл, я в тот момент вспомнил и продекламировал тот стих, который я составил по /190б/ случаю рождения сына Джа'фара. Едва его услышал мой массажист, как задрожал и упал в обморок. Я взволновался и по глупости попрекнул банщика: “Я искал у тебя массажиста, который бы надлежащим образом выполнил поручаемое ему дело, а ты мне прислал какого-то идиота”. Банщик сказал: “Он никогда не был идиотом; повидимому, какая-то причина вызвала такое его поведение”. Когда подростка спросили, почему он впал в такое состояние, он сказал: “Я тот самый младенец, в похвалу которого были составлены стихи, [которые я услышал]” При этих его словах я не мог удержаться от крика и сказал: “Дитя, из всего того состояния, которым твой отец в свое время вознаградил меня, я отдам тебе половину”. Он же мне на это ответил: “Я не из того племени, которое берет назад то, что оно когда-либо подарило какому-нибудь человеку”. Присутствующие не могли удержаться от слез при виде такого величия души мальчика. Увы! какие превратности ниспосылает вероломная и непостоянная судьба! Впрочем, лишь аллах всевышний лучше всех осведомлен об истинном положении вещей[303].

О ВОЗВЫШЕНИИ ЗНАМЕНИ СЧАСТЬЯ ТУРАКУЛИ КУШБЕГИ ИНАКА, О ДОСТИЖЕНИИ ИМ ПОЛНОГО БЛАГОПОЛУЧИЯ И ОБ ОЦЕНКЕ ЕГО ЗАСЛУГ О ПОВЫШЕНИИ ЕГО В ДОЛЖНОСТЬ ВЕРХОВНОГО КУШБЕГИ ПО ВОЛЕ / 191а / АБСОЛЮТНОГО ГОСУДАРЯ В ЭТИХ СТРАНАХ МИРА

Так как прещедрые благоуханные помыслы и обильное милостями светозарное сердце монарха всей земной поверхности имели неослабное попечение о штандарте счастья Туракули кушбеги инака в смысле увеличения его власти, то сей государь желал почтить его [еще большею] милостью так, чтобы само время при виде сего закусило бы палец одобрения зубами похвалы и сказало бы: “прекрасно!”

Стихи:

Какой бы ничтожной пылинки не коснулась даже на одно мгновение твоя милость,
Та незаметная пылинка станет лучше, чем тысяча солнц.

Государь мира запросил о счастливом часе астролога[304] Абулфазла муллу Я'куба, который особенно выделялся из среды астрологов, и своим блестящим языком сказал: “Мне пришло в голову возвысить одного из своих достойных слуг, украшенного одеждами [блестящих] способностей, предоставлением ему нужной должности. Определи, какой должен быть счастливый час!” — Астролог в исполнении сего прибег к /191б/ рамлю[305] и, определив положение знака зодиака, доложил, что при наличии сосредоточия всего живущего [Убайдуллы хана], все часы счастливы, особенно сегодняшний день, суббота, который находится под знаком Солнца; в действительности, первый день лунного месяца принадлежит к счастливым дням, открывая с самого раннего утра перспективы осуществления всяких надежд и упований. Солнце же, восшедшее в знаке Овна, благоприятствует исполнению всего задуманного. Государь обрадовался и в упомянутый день, который по счету являлся 7 числом месяца сафара, запечатленного благом и победою, и был одним из первых дней весны, когда день бывает равен ночи[306],

Стихи:

[Когда] зефиры украсили землю зеленью
И мир стал образом цветущих лугов рая,