У всего есть цена (ЛП)

Нахожу в задней части толпы Кэла, Дрейка, а теперь и Сола. Кэл на взводе, Дрейк в ярости, А Сол выглядит чертовски озверевшим. Ого, неужели они так пекутся обо мне? Да нет, очевидно, что нет, они просто переживают за источник своей силы. Мне нужно быть порасторопнее и использовать поскорее оставшиеся желания, чтобы освободить этих мужчин от болезненной привязанности ко мне. И тогда я смогу сбежать, самостоятельно отыскать путь в Королевство Дня, украсть фрагмент его сверкающего пола и, в конце концов, обеспечить свое скромное существование где-то на Востоке.

Если, конечно, Кроу не затрахает меня до беспамятства за то, что я посмела бежать, или вовсе не отрубит мне все конечности, сделав из меня неподвижный секс-станок, который клиенты будут накачивать спермой. Меня передергивает от одной мысли об этом, когда они срывают с меня блузу и бросают ее мне под ноги.

Рыдающую девчонку уводят с помоста. Я отворачиваюсь, будучи не в состоянии больше смотреть на нее. Я прекрасно осознаю, что ее дни сочтены.

Я смотрю на Аэро, возле которого образовались круги богобоязненных мужчин и женщин, готовых молиться на него. Он наблюдает за тем, как разворачивается представление с моим участием. Одна его рука сжата в кулак, а костяшки пальцев на второй побелели от того, как он вцепился в мою шкатулку.

Нужно отметить, что он неподвижен… абсолютно. Похоже, словно это статуя Аэро. Его вид чертовски суровый, глаза залиты черным, а черты лица обострились, превращая его в нечто определенно пугающее.

Мой взгляд скользит на Кэла, затем на Дрейка. Неподвижные, восхитительные статуи богов с обнаженными клыками.

Я начинаю догадываться…

Смотрю в сторону Сола. Капли пота стекают по его лицу, челюсти сжаты, все его тело дрожит.

Он использует воздействие. Не хочет рисковать и держит своих собратьев в узде, ограждая их нарушения запретов, которые могут стоить им жизни.

Полный отстой.

Повязка, обтягивающая грудь, срывается с моего тела, высвобождая сиськи. Утренняя прохлада щиплет мою кожу, а по толпе прокатывается волна возбуждения.

Кроу низко кланяется, приветствуя Аэро со своего места на помосте, а затем неспешно выпрямляется.

― Все они воображают, как трахают тебя, пока ты болтаешься между столбов. Даже боги благословляют твое наказание, ― шепчет он мне на ухо.

Его дыхание отдает бутербродами с сардинами, которые он ел на завтрак. Терпеть не могу сардины.

― Как бы мне ни было стыдно признавать это, я скучал по твоей бунтарской натуре, Аделина. Твое возвращение ― большая удача.

Он отстраняется, и я ловлю на себе взгляд Сола. Кажется, что артерии на его горле просто лопнут от напряжения, с которым он держит своих братьев на расстоянии от происходящего. Его глаза широко раскрыты, и он выглядит не просто разъяренным… в его взгляде читается страх.

Вероятно, он боится, что не сможет все контролировать, и тогда все его собратья погибнут, как и смысл его существования.+

Дерьмо.

Приходится признать. Я реальная проблема.

А потом следует удар… плетью. Она рассекает воздух с таким пронзительным звуком, что я не сразу ощущаю боль, но когда это случается, еб*нный пиздец, это словно укус десяти змей одновременно, словно одичавшая гадюка в период менопаузы, только еще хуже. Гораздо хуже.

Я стискиваю зубы, когда следующий удар обрушивается на мою спину, и ощущаю, как теплая кровь стекает по моей спине. Это хрень наносит конкретный урон. Никогда раньше я не истекала кровью сразу после второго удара. Я очень надеюсь пережить это, чтобы отсосать своему мучителю, вот только под отсосом я подразумеваю откусить его причиндалы к чертям собачьим. Вероятно, я лишусь головы за это, но зато эта тварь получит свое.

Затем следует еще удар, а потом еще и еще, и это похоже на бесконечные языки пламя, лижущие мою спину, а алые капли, брызгающие в разные стороны, превращаются в клубы из крови.

Возгласы толпы становятся приглушеннее, и я совсем теряю ход времени.

Найдя в себе силы в какой-то момент поднять глаза, я вижу лишь Богов, которые, нужно признать, были со мной чертовски добры все это время. Они не сделали мне ничего плохого, хоть я и не раз ощущала себя не в своей тарелке.

Мне следовало бы больше доверять им, тогда, возможно, я бы не очутилась здесь. Но тогда молодая девчонка была бы сейчас на моем месте, и я снова возвращаюсь к тому, что послужило началом этому кровопролитию.

Мать вашу, я уже не сомневаюсь, что это убьет меня. Если мне удастся остаться в живых, это будет чудом.

И да, я только что обмочилась.

Теперь я сомневаюсь, что кто-то из Богов захочет терзать мою вагину.

«Прости, подружка, я тебя подвела».

Она не отвечает мне, но я не могу ее винить. Возможно, теперь она навеки возненавидит меня и больше не подарит ни одного оргазма. Порой вагина может быть крайне мстительной сукой.