Читаем У водонапорной башни полностью

— Надо сообщить в полицию.

Гиттон полуутвердительно кивает головой, чтобы успокоить доктора… Сейчас ему хочется только одного — как можно скорее уйти отсюда.

— Не могу ли я быть вам чем-нибудь полезен?..

— Спасибо! — кричит Гиттон с крыльца. — Большое спасибо!

Он садится на велосипед и быстро несется по направлению к водокачке, не подумав даже, туда ли следует сначала ехать.

Раз Поля не оказалось у доктора, значит, дело плохо. Сомнений быть не может. Гиттон вспоминает, какие странные глаза были сегодня у Поля. Он что-то замышлял. Теперь уже ясно, что мальчик ни к кому не заходил. Произошло какое-то несчастье. Кто знает, что может взбрести ребенку в голову. И особенно тяжело потому, что это не родной его сын. Гиттон меньше всего думал о тех неприятных объяснениях, которые ждут его в опекунском совете. Уж больше, чем сам Гиттон беспокоится о своих питомцах, никто не может беспокоиться. Он чувствует за этих ребятишек бо́льшую ответственность, чем даже если бы они были его собственные. Он не только любит их, но и жалеет, так жалеет, что даже балует их.

Заявить в полицию? Гиттон останавливается; велосипед старой марки, без свободного хода, и приходится тормозить прямо ногой. Как это он не сообразил раньше?.. Надо ехать в противоположную сторону… Ну хорошо, скажем, он известит комиссара. Но чему это поможет? Только неприятности и волокита. Каждый раз, когда Гиттону приходилось иметь дело с комиссаром, ничего хорошего из этого не получалось, — достаточно вспомнить хотя бы историю с переселением в дот. Комиссар насмехался и говорил про их дот: «Гиттон и его загон»… Чем он может помочь? Доктор посоветовал обратиться в полицию, да разве доктор знает? Полиция, она и есть полиция. Она не для того существует, чтобы помогать нам, — десятки раз говорил Анри. Не доверять ни на грош полиции. Надо искать Поля на берегу, по всем пристаням, и если уж посоветоваться с кем-нибудь, так не с полицейскими, а с Анри. Он настоящий человек.

— Вам повезло, — сказала Полетта. — Сегодня Анри как раз дома. А то ведь у него каждый вечер собрания…

Анри стоял на столе и обматывал электрический провод изоляционной лентой.

— При такой сырости провода приходится проверять чуть не каждый день, — объяснил Анри и, спрыгнув со стола, направился к Гиттону, который молча стоял у двери, еще не отдышавшись после быстрой езды. — Когда включаешь свет, получается искра. Иной раз так ударит, что только держись. Да что с тобой, друг?

Гиттон рассказал, что произошло.

— Стоит, по-твоему, заявлять в полицию или нет? Я предпочел к тебе заехать…

Возможно, что Гиттон хотел немножко польстить Анри, — смотри, мол, к тебе первому приехал.

— Нет, тут другое дело, — возразил Анри. — Придется туда зайти. На сей раз это по их части. Не зря же им деньги получать. Но прежде всего надо организовать поиски.

— Я отправлюсь на берег, — сказал Гиттон. — Сначала возьму направо от мола, а там дойду до самого пляжа.

— А я сейчас соберу народ, — отозвался Анри. — Тут, как-никак, есть две пристани и канал, их первым делом и обыщем. Всех, кого встретишь по дороге, спрашивай, не видали ли мальчика.

Проезжая мимо дота, Гиттон соскочил с велосипеда и, бросив его у входа, спустился вниз узнать, не возвратился ли Поль. Впрочем, он спросил об этом только для очистки совести. Жанна горько плакала, уткнув лицо в фартук.

— Я так и знала, что его нет у Пьеро, — сказала она. — Мне очень страшно. Клодетта сейчас рассказала, что когда она в полдень собиралась в школу, Поль поцеловал ее, да крепко так, крепче, чем обычно. Ему, должно быть, плохо жилось у нас, Марсель…

— Я пойду к морю, — крикнул Гиттон. — Если хочешь, приходи. Фонарь я захвачу.

Когда Гиттон вышел от Анри, тот снял с вешалки кожанку.

— Видишь, как получается, единственный вечер мог провести с тобой, да и то..:

— Я уже привыкла, — ответила Полетта. — Если надо, так иди.

— Хорошо, что ты все понимаешь, — сказал Анри, обнимая жену и на мгновение прижав ее к себе. — Какая же ты у меня славная…

Анри обошел несколько домов. Новость подняла на ноги весь поселок, всех отцов, всех матерей. Народ разошелся по разным направлениям; спрашивали запоздалых прохожих. Как на грех, ночь выдалась очень темная. Порывами налетал ветер, и когда он спадал, казалось, что откуда-то издалека доносятся крики… Часть людей направилась к рыбачьей пристани, другие решили обшарить сухие доки и шлюзы, базу подводных лодок и шлюзные камеры; несколько человек пошли вдоль канала… Каждый в отдельности не особенно надеялся на себя, каждый думал, что у него только один шанс из тысячи. Но другой, тот, что идет впереди или чуть дальше, тот найдет. Все вместе найдут!

Держа в руках фонарь, Гиттон бредет по берегу и как будто совсем не продвигается вперед. Разбросанные у моря камни покрыты ракушками, устрицами — здесь даже днем пройти не так-то легко. А сейчас, при свете фонаря, камни отбрасывают на землю густые, черные тени, и Гиттон то и дело оступается в ямы, полные ледяной воды. Он уже сбил себе обе лодыжки. Он готов заплакать от гневного отчаяния и холода.

Перейти на страницу:

Все книги серии Первый удар

Похожие книги