У царских врат

Профессоръ. Я хочу пояснить свою мысль. Простите, что я вынужденъ васъ прервать, но у меня такъ мало времени. Смотритъ на часы. Ну, еще минутки дв… Видите ли, я не запрещаю людямъ имть свое мнніе. Это шло бы въ разрзъ со всмъ моимъ міросозерцаніемъ. Но есть мннія и мннія. Одно дло — быть молодымъ и подчиняться движеніямъ своей крови, другое — давать созрть каждой мысли въ твердое убжденіе. Да, въ твердое убжденіе. Никто не родится зрлымъ человкомъ; зрлость мысли надо развивать въ себ; она приходитъ только, когда перейдешь за извстный возрастъ… Я попросилъ бы васъ подумать объ этомъ. Мы, конечно, еще встртимся. Если вы соберетесь навстить меня, то найдете сердечный пріемъ. Я питаю къ вамъ большое расположеніе. Собираетъ бумаги и прячетъ ихъ.

Карено поднимается.

Профессоръ протягиваетъ ему черезъ столъ руку. Большое расположеніе. Я ожидаю отъ васъ многаго, Карено, и, если вы создадите то, что должны создать, то… я, конечно, не могу ручаться за другихъ, какъ за себя, но тогда вы, разумется, можете ждать отъ насъ, вашихъ коллегъ, поддержку, которую вы заслуживаете. Встаетъ.

Фру Карено исчезаетъ въ дверяхъ веранды.

Профессоръ указываетъ на рукопись, лежащую на стол. Вы заняты большой работой?

Карено. Да, она такъ и рвется изъ-подъ пера. Я работаю надъ послдней частью.

Профессоръ. У васъ уже есть издатель? Впрочемъ, вы, вроятно, опять отправите въ Германію?

Карено. Нтъ. Я надюсь войти въ соглашеніе съ издателемъ господина профессора.

Профессоръ пораженъ. Да? Вы говорили уже съ нимъ?

Карено. Да, онъ хотлъ прочитать рукопись.

Профессоръ. Такъ! Раздумывая. Отнесите ему рукопись. Если я могу вамъ быть при этомъ полезенъ, то я весь къ вашимъ услугамъ.

Карено чистосердечно. Это слишкомъ любезно, но я былъ бы такъ благодаренъ за это господину профессору! Потому что въ настоящее время я въ нсколько затруднительномъ положеніи.

Профессоръ. Конечно; я весь къ вашимъ услугамъ. А если дло пойдетъ о маленькомъ аванс, то и въ этомъ отношеніи мой издатель долженъ будетъ согласиться. Впрочемъ, простите, что я коснулся этого вопроса.

Kapено. Да, авансъ былъ бы мн кстати.

Фру Карено снова появляется.

Профессоръ. Дло только въ томъ, что вамъ придется немного приспособиться, немного пересмотрть работу. Я не знаю, что вы написали, но изъ нашего разговора вы поняли… Маленькій пересмотръ никогда не вредитъ. Ну, вы это увидите сами, я предоставляю это вамъ. Вполн вамъ. Я сдлаю, что могу. Осматривается и что-то ищетъ.

Карено. Вы что-то ищете, господинъ профессоръ?

Профессоръ. Со мной была палка.

Kapсно. Она у васъ въ рукахъ, господинъ профессоръ.

Профессоръ. Да, правда! Оглядывается.

Фру Карено проскальзываетъ въ домъ.

Профессоръ. У васъ необыкновенно тихій уголокъ. Нтъ шарманокъ, да и экипажей почти не слышно. Идетъ. Вы занимаете весь домъ?

Карено. Да, мы занимали его весь.

Профессоръ. Вы думаете перехать? Останавливается передъ дверью. Итакъ, до свиданья, милйшій Карено. Протягиваетъ ему руку. Простите, что старику вздумалось зайти къ вамъ.

Карено снимаетъ шляпу. Вы оказали мн большую честь. Благодарю васъ, господинъ профессоръ, за ваше вниманіе.

Профессоръ. Итакъ, возьмите вашу рукопись и проглядите ее. Вырубите дикіе побги. Дайте мн полюбоваться на это! Я хочу вамъ добра и принимаю участіе въ вашемъ развитіи.

Оба выходятъ. Слышно, какъ профессоръ еще разъ прощается. Слышенъ стукъ садовой калитки. Карено медленно идетъ назадъ. Жена его медленно сходитъ съ веранды.

Фру Карено. Это былъ профессоръ Гиллингъ?

Карено. Да.

Фру Карено. Такъ я была права? Онъ самъ пришелъ?

Карено. Да, что ты на это скажешь! Я не могъ себ этого и представить. Да и все, что онъ говорилъ!

Фру Карено. Я почти все слышала. Я не могла удержаться, Иваръ; я стояла въ дверяхъ веранды.

Карено, улыбаясь. Ты стояла въ дверяхъ веранды?

Фру Карено. Да, почти все время. Онъ меня не видалъ, право, Иваръ; никто изъ васъ не видалъ меня. Ты доволенъ, Иваръ, я это вижу.

Карено, улыбаясь. Ты это замтила?

Фру Карено. Я слышала, какъ онъ и тебя и себя назвалъ мыслителями.

Kapено. Да, онъ это сказалъ.

Фру Карено. И одинъ разъ онъ назвалъ тебя коллегой.

Карено. Да, вообще онъ былъ необыкновенно любезенъ.

Фру Карено. Ты очень радъ, правда?

Карено. Конечно; не скрою, это произвело на меня впечатлніе. Такъ удивительно, что вотъ самъ профессоръ Гиллингъ сидлъ здсь и говорилъ со мной. Въ сущности, вдь это — не пустяки.