У сыщиков каникул не бывает

- Подумаешь, удачница нашлась! - бросил было Саня, но сразу же прикусил язык.

С этой Анкой надо взвешивать каждое слово. А то потом можно не рассчитывать на её помощь. Да и вообще, они ведь так и не рассказали ей обо всем, что увидели в телескоп... Вот она и думает, будто дело только в убитых голубях.

И тут во двор со стороны Воротниковского переулка наконец влетел запыхавшийся Пашка. Обрадованный Бармалей бросился ему навстречу.

- Упустил! Упустил гада! - проговорил он пересохшими губами. И добавил, заметив Анкин торжествующий взгляд: - Вам хорошо, вы умеете по своим дворам шарить. А мне-то непривычно! Столько подворотен, поворотов всяких... Исчез со своим псом, как сквозь землю провалился! Пятьдесят метров расстояния - и все, не знаешь, куда сворачивать.

- Какого ещё гада? - удивился Саня.

- Такого! - неожиданно вступилась за Пашку обиженная Анка. - Твоего знакомого! Говорю же, кроме него, никто из подъезда не выходил. Вот мы с Пашкой и следили, как договаривались. Правда, у кого-то это не получилось, а у кого-то...

Пашка только вздохнул:

- Целая команда собралась, а одного человека не могли выследить. Хороши!

- Да выследили мы его, выследили! - воскликнула Анка. - То есть я выследила. А Саня вместо благодарности говорит, что этот человек вне подозрений!

- Вне подозрений?! - задохнулся от негодования Пашка. - Ты, Чибис, просто ничего не понимаешь в людях! Можно подумать, если человек живет с тобой в одном доме, то он уже и хороший! Да у вас же дом - как город. Просто по теории вероятностей в нем должны попадаться и плохие люди. Блеснув эрудицией, Пашка решительно заявил: - Вы как хотите, а я расшифрую этого типа до конца. Будьте уверены.

Но Саня не обратил внимания на Пашкин гнев.

- А вот мы завтра к нему в гости сходим, - спокойно сказал он. - И ты, Пашка, убедишься в моей правоте.

Пашка посмотрел на Саню, как на ненормального, и хмыкнул:

- Быстро ты, Чибис, в гости напросился! Ну, сходи, сходи... Не забудь только корм закупить. И для голубей, и для его волкодава.

Саня хотел что-то сказать, но Анка его опередила.

- Знаете что, - заявила она, - с меня хватит! Я, пожалуй, домой пойду. А вы сначала разберитесь, кто у вас плохой, кто хороший, а потом уже меня вызывайте.

Сане даже стыдно стало от её слов. В самом деле, неужели нельзя было получше разработать операцию? Полдня без толку пробегали...

- А тортик? - спросил он слегка заискивающим тоном. - Знаешь, какой он вкусный? "Поцелуй негра"!

- Сами целуйте! - бросила Анка и, крутнувшись на каблучке, зашагала к арке.

Когда расстроенные Саня и Пашка поднялись домой, её ещё было видно из окна кухни. Похожая на ярко-алый флажок Анка шагала по Малой Дмитровке.

- Ладно, - вздохнул Пашка. - Давай своего "Негра". Не пропадать же добру.

Глава IX

ГАДАЛКА НА ПУШКИНСКОЙ ПЛОЩАДИ

Редко выпадали в Саниной жизни минуты, когда он совсем не хотел маминого тортика. Даже своего любимого "Поцелуя негра", сплошь состоящего из шоколада и суфле. Да вообще не было таких минут в его жизни! Но сейчас он еле жевал воздушное лакомство и, поглядывая на Пашку, видел, что и тот не испытывает от еды никакого удовольствия.

Один только Бармалей пребывал в прекрасном настроении и безмятежно дрых на своем коврике. Хорошо ему! Его ещё даже в кинологическую школу не водят, потому что рано ему учиться всяким собачьим премудростям. Все у него впереди.

Еще ведь и года не прошло с тех пор, как Саня привез с дачи лопоухого щенка, оказавшегося чистопородным немецким овчаром. А Бармалеем они с Пашкой назвали его вовсе не из-за кровожадности, а из-за огромной пасти, которая всегда была растянута в добродушной улыбке.

- Ты сколько раз его выгуливаешь? - спросил Пашка, кивнув на собаку.

- Вообще-то три: утром, вечером и днем, когда из школы прихожу. А сегодня днем забыл...

Саня вздохнул и замолчал. Даже Бармалей пострадал из-за их бестолковости! По Пашкиным глазам он понял, что и тот подумал об этом. С Бармалеем он уж точно не упустил бы своего подопечного. Сглупили они, конечно. Иметь собаку - и оставить её дома, когда самое время было полаять на подозрительную личность!

Вечерело. За окнами густели ранние весенние сумерки. Включилась подсветка самых красивых московских домов, и засияли в темно-синем небе высотка на площади Восстания, Кремль, МИД на Смоленской... И правда, пол-Москвы видно с Саниного балкона!

А ребята сидели в этот ясный весенний вечер на кухне, занятые разными невеселыми мыслями. Хотя, впрочем, мысли их были сейчас так похожи, словно вертелись в голове одного и того же человека.

Сане было до слез обидно, что дело, с таким блеском начатое прямо в его квартире, сразу же застопорилось. А, как известно, торможение особенно неприятно на большой скорости. С утра они разогнались без всякого сопротивления, и вдруг - остановка и неизвестность.