У судьбы на мушке

Российско-сирийская колонна в какой-то момент настигала противника, МСЛ блестели в лучах восходящего солнца остро отточенными краями, и тут и там взлетали вверх эти лопатки, но потом подходило время смены бойцов атакующей линии, и дистанция снова разрывалась. В один из таких моментов разрыва и увеличения дистанции в небе вдруг над колонной «бармалеев» зависли разведывательно-ударные вертолеты КА-52 «Аллигатор». Пользуясь тем, что колонна была плотной, вертолеты начали бросать мощные авиационные бомбы ФАБ-500 буквально на головы «бармалеям». Это многих вынудило бежать куда глаза глядят. А глядели они прямо на минное поле. Туда, по расчетам генерал-полковника Сумарокова, должно было броситься процентов пятьдесят бандитов. Однако генерал ошибся – в минное поле побежали за спасением около восьмидесяти процентов «бармалеев». И почти все они знали, что на создание полноценного минного поля собственно мин на складах просто не хватало. Выставили ровно столько, сколько было. В итоге на минном поле погибло не больше сорока процентов «бармалеев», и ровно столько же сумели добежать до своих окопов, где они чувствовали себя более защищенными, нежели в наступательном бою. И еще были те двадцать процентов «бармалеев», что не побежали на минное поле. Однако и они не остались без внимания. Вертолеты КА-52 имели на вооружении не только авиационные бомбы, пригодные для бомбардировки «игиловских» колонн, но и пулеметы с большим запасом патронов, которые расходовали умело. Очереди неслись и с неба, и с земли. В итоге были перебиты почти все в колонне, за исключением тех сорока процентов, что сумели убежать с минного поля. Эти счастливчики, каковыми они себя ощущали, пытались спрятаться и в окопах, и в блиндажах, однако это мало кого могло спасти. А для уничтожения блиндажа требовалась только одна НАР[37], а их в каждом вертолете было по сорок. Короче говоря, блиндажи были уничтожены сразу. А следом за ними тридцатимиллиметровая автоматическая пушка и пулеметы обработали и сами окопы. А тут и три батальона российско-сирийских сил подоспели и добили раненых и тех, кто сумел каким-то образом выжить при обстреле.

Бармалеев наблюдал со стороны за действиями своего батальона и удивлялся слаженности действий отдельных его составляющих. И невольно думал, что это начальника штаба майора Лаптева так слушаются бойцы и офицеры, а вовсе не он, командир батальона, сумел их так подготовить. Вообще, у Бармалеева была такая привычка – занижать свои достижения и другим приписывать собственный успех. Шло это с самого детства, с детдомовского, скорее всего, воспитания, когда все достижения сначала мальчика, потом подростка, а потом и юноши старательно принижались. И это осталось в его характере даже с возрастом, когда он уже обрел так необходимые каждому офицеру качества.

Подполковник ломал себе голову, не понимая, что заставило генерала Сумарокова вместе с полковником Скорокосовым так заинтересоваться вроде бы вполне проходной операцией по выводу двух батальонов из тылов противника. Такое случается чуть ли не каждую неделю. Ну, по крайней мере, два раза в месяц. И только когда генерал вызвал вертолеты в помощь батальонам, стало понятно, что он задумал.