У смерти твои глаза

Юбилейная неделя подходила к концу, но я так и не мог определить личность Кукловода, человека, стоявшего за спиной Ульяна Мертвого и руководившего его действиями. Я ни капли не сомневался в том, что такой персонаж существует, но вычислить его я не мог. Я уже отчаялся сделать это. А неделя медленно истекала, выбрасывая в тяжелое дождливое петропольское небо очередную порцию фейерверков, лазерных лучей и живой музыки – от классической симфонической до эстрадно-балаганной. Все слилось в единый музыкальный коктейль безвкусицы. Каждая звезда и старлетка стремилась поздравить город с юбилеем, засветить свое имя в энный раз, да к тому же еще и бесплатно. Я не следил за этой вакханалией. Посетив водную феерию в акватории Большой Невы, я отстранился от празднования. Меня угнетал лишь чисто профессиональный интерес: кто Кукловод? Остальное меня не волновало. В конце концов, юбилей оказался лишь праздничными декорациями к той драме, в которой была задействована жизнь целого города, а я стал центральным персонажем.

Неделю я провел в размышлениях и пивоварении. Что касается размышлений, то они привели к безрадостному итогу. Я не знал Кукловода. Стало быть, двадцать седьмого числа после штурма дамбы главное лицо так и останется в тени. Уйдет безнаказанным. Что же касается пивоварения, то я, к радости своей, составил рецепт «Туровского юбилейного» и приступил к его изготовлению. Всю неделю я не вылезал из подвала. Только на ночь уходил. А двадцать шестого числа «Юбилейное» было готово. Да и дегустаторы нашлись.

В шесть часов вечера (я как раз выбрался из Хмельной) в дверь нашего особняка замолотили кулаками. Кубинец насторожился и потянулся к рукояти пистолета, который покоился в плечевой кобуре. Я замер в дверях лифта. А Стеблин отправился открывать. На будничный вопрос:

– Кто там?

Был получен ответ:

– Свои.

Голос хриплый, тихий, точно его обладатель таится и не желает, чтобы его заметили на пороге нашего дома.

– Свои звонком пользуются, – заметил я. Стеблин выглянул в глазок. Через минуту он доложил:

– Похоже, фээсбэшники. У меня на них глаз наметанный.

– ФСБ, – в подтверждение его слов донеслось из-за двери. – Откройте немедленно.

Стеблин вновь прильнул к глазку и тут же завозился с замком. Похоже, углядел удостоверение, черную книжечку с российским гербом.

В гости к нам пожаловали трое. Из них только один, похоже, обладал даром речи. Не обращая внимания на хозяев дома, незваные гости продефилировали прямо в кабинет на первом этаже. Заинтересованный, я пошел за ними. Стеблин и Кубинец увязались за мной.

Когда я вошел в кабинет, они уже сидели. С каменными выражениями лиц заняли три кресла красного цвета и ожидали появления хозяина. Лишь я вошел, один из них заговорил. Сперва я не мог понять, из чьего горла доносятся звуки, но потом вычислил. Говорил самый маленький, похожий на недоразвитого гнома в сером костюме с галстуком в яблоках.

– Господин Туровский, мы пришли к вам неофициально, так что афишировать нашу встречу мне представляется нецелесообразным. Мы были бы рады, если бы все осталось в тайне.

Я скривился, но промолчал и сел в свое кресло, краем глаза отмечая, что Кубинец расположился за своим рабочим столом, а Стеблин перекрыл выход гранитным истуканом, сложив руки на груди.

– Вы публично заявили, что вам что-то известно о готовящемся теракте, и просили помощи силовых структур. Вы добились того, чего хотели. Теперь мы у вас и хотим услышать все, что вам известно.

Я скептически осмотрел их и полюбопытствовал:

– Позвольте взглянуть на вашу ксиву?

Гном нахмурился, поморщился, но вновь извлек документ и протянул его мне.

Я пролистал удостоверение полковника ФСБ весьма внимательно. На всякий случай запомнил его фамилию – Абрикосов, отметил, что в пору моей работы на агентство мне она не встречалась, и вернул книжицу. Без сомнения, она была подлинной. И либо заговорщики имели своих людей в Службе безопасности, либо передо мной сидело по-настоящему официальное лицо.

– Все, что я хотел сказать, я уже сказал журналистам. Мне больше нечего добавить, – неожиданно заявил я.

Кубинец не мог скрыть своего удивления. Стеблин же хранил невозмутимость.

«Гонза, только не испорть мне обедню», – молил я мысленно.

Я не мог понять почему, но эти представители ФСБ не внушали мне доверия. Они были насквозь фальшивые. Может, и реальные кадры Службы, но для меня они не представляли интереса. Увидев этого Абрикосова, я сразу понял, что он моим словам ни на грош не верит. Он пришел ко мне в дом, чтобы отработать необходимый пункт должностной инструкции и поставить галочку.

– Извините, господин Туровский, но если вы думаете, что этим объяснением мы можем удовлетвориться, то смею вас огорчить. Вы публично заявили о том, что вам что-то известно, взывали к руководству силовых ведомств, а теперь, когда перед вами представители вышеозначенных служб, вы – голову в песок, как страус. Тогда мы можем задержать вас за распространение ложной информации с целью вызвать панику среди населения города.