У самого синего моря

— А теперь, уважаемые дамы и господа. — Проговорил Семен Семенович. Он достал из внутреннего кармана пиджака две маленькие коробочки из бордового бархата.

Афелия в восхищении прижала руки к груди.

В таких коробочках обычно дарят драгоценности.

Возможно, что ей повезет и на этот раз.

Предчувствия ее не обманули.

Горобец положил каждую из коробочек на стол и откинул крышки.

На шелковых подушечках покоились два кольца старинной работы, украшенные драгоценными камнями. Одно поменьше было явно женским.

В изящных пластичных линиях воплощенный шарм.

Мужское кольцо было более лаконичным, жестким, надежным.

Угловатые, непропорциональные грани белого золота и огромные бриллианты, говорили о великом, чрезвычайно великом статусе владельца этого кольца.

— Это нам? — Ослепительно улыбаясь, спросила Афелия Семена Семеновича. Тот загадочно кивнул.

— Оденьте их, пожалуйста. Прошу вас. — Джон, наблюдая за Афелией, потянулся за «своим» кольцом.

Они надели кольца на пальцы.

Джон вытянул руку перед собой, явно смущенный подарком. Афелия же рассматривала камни и работу и была просто в восторге.

— Это вам для того, чтобы вы не считали свой отдых на нашем побережье неправильным выбором.

— Но… — Семен Семенович глубоко задумался. Добавил.

— Это телепортационные кольца. Захотите — будете дома. Захотите — вернетесь обратно к нам. В Заведение.

Афелия оторопело молчала. Из намеков Семена Семеновича она ничего не поняла.

Семен Семенович глубоко вздохнул. Поднялся на ноги и стал прохаживаться по комнате.

— Я хочу задать Джону пару вопросов, Афелия. Вы позволите? — Афелия промолчала.

— Понимаете, Джон? Когда мы исследовали ваши сигнатуры мозга, то пришли к интереснейшему заключению. — Джон молчал тоже.

— У вас же получились алмазы, жемчуг. Василиса детишек вам здоровых наколдовала.

— Дело в том! — Он вдруг резко остановился.

— Дело в том, что парадокс Рудинштейна в некотором приближении и использовании ваших сигнатур может быть преодолен. — Джон пожал плечами. Всю жизнь он хотел только денег и то, что можно было на них купить.

Он посмотрел на Афелию. Даже его великолепная жена, вряд ли любила бы его столь страстно, если бы не его круглый счет в банке.

Что предлагал Горобец — он пока не понимал.

— Ведра у нас ходят. Ковры летают. Печки ездят. С этим проблем нет — Проговорил Горобец.

— Но, при столь колоссальном ресурсе, подводные лодки, космические корабли, и атомные ледоколы приходится делать руками. Забавно. Весьма забавно — Он взял секундную паузу.

— Ледоколы особенно. — Он пожал плечами.

— Есть понимаете те ли пожелание «сверху». Мдя… Хотя бы еще тридцать ледоколов. СПМ перегружен. Но…Парадокс Рудинштейна. — Горобец расстроено развел руками.

— Может быть, попробуем вместе? — Он пристально посмотрел американцу в глаза.

— Попробовать, что? — Опешил Джон. Горобец улыбнулся, словно держал за спиной карту крапленых карт.

— «Сыграть на скрипке», Джон. — Горобец склонил голову на бок.

— А то продавать собственную улыбку. — Он выдержал паузу. — Как, то не по-мужски. — Афелия незаметно пихнула Джона ногой.

Джон посмотрел в хитрый прищур Горобца, и хотел было, что — то спросить.

— Про кнопку в шестом классе мы тоже знаем, Джон Арнольдович. — Он поднял ладони вверх.

— Не, трудитесь все понять сразу, Джон. Все желания должны быть искренними — иначе — вряд ли, что — то получится.

— К тому, же — у вас масса времени. Вам еще детей рожать. — Проговорил он в пол — голоса. А теперь! — Он словно воспитатель в детском, саду изменил голос.

— Берем сертификаты в руки. Вот так! — Он всунул каждому из супругов листы пергамина.

— Поворачиваем кольца камнем внутрь и говорим где хотим оказаться. Громко! С выражением! Ну?

Дома!!! — Воскликнули Джон и Афелия одновременно.

Вокруг потемнело.

В уши беспардонно вломился тугой тягучий шум.

Он был похож одновременно на грохот Ниагарского водопада и шуршание листвы, на шум прибоя и шепот любимой.

Тьма стала протаивать отдельными кусочками, проявляя замечательную картину высокого чистого неба.

Неба, по которому плыл не торопясь в сторону восходящего солнца безмолвный журавлиный клин.

— Крровавая мэр-р-рри, сэр!!! — Картинка сбилась, поплыла разводами, раскололась на множество фрагментов и пропала совсем.

Джон тряхнул головой, приходя в себя, и с недоумением осмотрелся.

— К-р-ровавая мэр-р-рри, сэр!!! — Прорычал кто — то жуткий рядом скрипя несмазанным колесом, сверкая огнем включенной камеры, толкая под коленку и всовывая в кулак запотевший стакан.

— Спа-а… Спасибо… Бэримор. — Наконец справился с ощущениями Джон.

Он был действительно дома. Он посмотрел на руку где должно было бы быть кольцо.

Увидев его на месте — вздохнул с облегчением.

Он опрокинул залпом коктейль, и ему стало немного легче.

— Где госпожа? Бэримор? — Он, наконец, узнал в полированном ящике на колесах своего дворецкого и задал самый естественный из всех самых естественных вопросов.

— Госпожа Афелия приняла душ и теперь отдыхает наверху в спальне. — Ровно прогудел бар.

Ответ был абсолютно исчерпывающим.

Однако, подниматься в спальню Джону почему то расхотелось.