У Ромео был пистолет

Спустя час они сидят внизу, на кухне. Даника потерянно смотрит в чашку с кофе. Она почти не двигается и словно совсем не дышит. Ривер не спускает с нее глаз, а сигарета в его пальцах медленно догорает, прямо как душа сидящей перед ним девушки.

– Хватит умирать, Даника. Это слишком трагично, – равнодушно заявляет он.

Молчание.

– Всю неделю ты не выходила из дома. Ты бледнее стены. Какого черта происходит? – продолжает Ривер. Его голос постепенно становится жестким. Он-то знает, что она чувствует. Это состояние даже депрессией назвать сложно. Оно куда хуже: медленная духовная смерть.

– Я не знаю, что делать. – Она пожимает плечами, прежде чем откашляться от сигаретного дыма, которым заполнилась вся кухня.

– Мне бы твои проблемы… – Он недовольно закатывает глаза, бросая сигарету в пустую пепельницу.

Даника опять ничего не отвечает. Глаза у нее красные, но слез нет.

– Это такой бред. Ты придумываешь себе проблемы на пустом месте, – вздыхает Ривер. Он словно отчитывает непослушного ребенка.

– Наверное. – Даника смотрит в окно.

– Что, Даника? Парень изменил – какая трагедия. Мать пьет? А ничего, что эта проблема есть не только в твоей семье? Подружки игнорируют? Брат раздражает? Про отца молчу, его как будто и нет. Очень грустно. Хотя нет, не очень. Типично, вбей это уже себе в голову. Проблема – ты сама.

В этот момент она закрывает лицо ладонями. Он добил ее окончательно.

– Я знаю, что проблема. Лучше бы сдохла, честное слово. Я не знаю, что чувствую, мне просто страшно и грустно.

– Перед чем или кем страшно-то?

Снова тишина в ответ. Ривер больше не хочет это обсуждать. Когда она попросила остаться у него, он разрешил ей, но сам сбежал к психиатру, чтобы не сделать то, о чем потом пожалеет. Она могла бы уже умереть. А сейчас он пытается вытащить ее из этого состояния.

– Ладно, тебе пора выйти на улицу. Собирайся, немного прогуляемся.

Она поднимает на него свои зеленые глаза.

– Давай, Даника, не тормози.

И это заставляет ее сдвинуться с места.

Глава тридцатая

– Ривер… – Даника выходит из комнаты полностью одетая и готовая к поездке.

Он не спеша оборачивается. Ее вопросительный взгляд отвлекает его от переписок с Индией.

– Что? – щурится он.

– Я подумала… Даже не знаю, как тебе сказать об этом… – Даника неуверенно опускает глаза в пол, а затем скользит взглядом по стене и останавливается на семейном фото: совсем юный, светловолосый Ривер, его родители и брат.

– Ты скажешь или мне начинать учиться читать мысли? – с присущим ему раздражением говорит он.

– Хочу сделать тебе подарок. Возможно, он покажется странным, может, даже неуместным, но мне было бы приятно, если бы ты приняла его.

Ривер фыркает. Он смотрит на щенка, играющего у него в ногах. Первый подарок Даники.

Ривер берет его на руки и прижимает к себе. Маленькое существо души не чает в своем мрачном хозяине, постоянно виляет хвостом и играет с ним. Ривер тоже любит его, хотя никогда не показывает это Данике, делая вид, что ему нет дела до щенка. С самого детства он просил родителей купить ему хоть кого-нибудь, кто будет проводить с ним время: кошку, собаку, хомяка, даже рыбок. Даника исполнила его детскую мечту, даже не догадываясь об этом. Теперь Риверу не так жутко по ночам в этом доме, наедине с галлюцинациями и страшными мыслями.

– Очередной зверек? – он скептически делает предположение.

– Не совсем.

– А что же?

– Нам придется доехать до моего дома. Этот подарок сейчас там.

– Мне кажется или ты не хотела пересекаться со своей семьей? – Ривер вопросительно поднимает бровь.

– Знаю, что родители уехали на два дня по своим делам, а брата точно не будет.

– Ты уверена?

– Да. Почему тебя это беспокоит? Даже если они и там, чем они тебе не угодили? – Даника еле сдерживается, чтобы не рассмеяться.

В этот момент Риверу безумно хочется залепить ей пощечину. Чертова наивная мерзавка. Она даже не осознает, что общается с единственной выжившей жертвой ее родного брата. Она и не знает, как выглядела семья, которую он убил. Сколько ей тогда было лет: шестнадцать, семнадцать? Все судебные заседания проводились исключительно в присутствии родственников и единственного представителя со стороны ее семьи – отвратительного адвоката, который чуть ли не с сарказмом утверждал, что вины Леона в аварии нет. Его родители и он сам даже не изволили появиться, чтобы принести извинения или высказать соболезнования. А Ривер в то время был в коме. Кажется, никто не знал, как он вообще выглядит.

– Даника, я за тебя переживаю. Не хочу, чтобы ты расстраивалась. – Он фальшиво улыбается.

А сердце тем временем бешено колотится. Они поедут в дом врагов. Какая чудесная и одновременно страшная и заманчивая возможность – убить их всех сразу. Пытать, сжечь заживо… В такие моменты воображение Ривера заходит слишком далеко.

– Прошу тебя, отвези меня туда, и я передам тебе подарок, – просит Даника.

– Хорошо. Мне даже немного страшно, оттого что ты так настаиваешь… – Ривер наигранно пугается и хрипло смеется.

Спустя час они уже мчатся в сторону дома Даники.