У палача за пазухой

Но вдруг, входная дверь отлетела в стену, и в комнату ворвался вихрь. Барс! И за спиной сразу раздался грохот вперемешку с матом. Началась суета. А когда я повернула голову на шум, то увидела страшную картину, как Барс безжалостно бил моего насильника кулаком по лицу, замахиваясь раз за разом, до густой крови. И до тех пор, пока не вмешался его седовласый друг.

– Барс, всё! Хватит! Хватит!

Только тогда Барс прекратил и отстранился, заваливаясь задницей на пол. При виде окровавленного лица я едва не закричала. Крик просто застрял у меня в онемевшей глотке. Боже, здесь нужна скорая. Тут как раз откуда-то появился Никита.

– Твою мать… – озвучил парень мои мысли.

– Звони в скорую, – сказал ему Седой.

– Сюда нельзя, – произнёс Барс, который никак не мог отдышаться.

Мой насильник жалобно застонал.

– Я отбуксирую его к магазину в конце дороги, на его же машине. Вызывай скорую туда.

– Понял, – сказал парень и убежал, похоже, за телефоном.

Тем временем, Барс наконец-то поднялся, повернулся ко мне лицом и посмотрел так, будто я была в чём-то виноватой. Затем молча прошёл в ванную и вымыл руки. А потом вернулся, схватил меня за предплечье и куда-то потащил. Мы поднялись по лестнице на второй этаж и зашли в комнату. Похоже, в комнату Барса. Потому что он достал сумку и начал собирать вещи.

– Одевайся, – сказал мне, бросив на кровать то самое чёрное платье.

Следом за ним ко мне полетели и мои туфли. Я даже не стала спорить. Я была ужасно напугана и не понимала, что мне вообще делать. Вроде и не заперта больше, а убегать попросту побоялась. Не в присутствии разъяренного хищника, который даже не позволит дёрнуться в сторону. Скинув уже рваный халат, я натянула на себя платье. Получилось на голое тело, что сразу привлекло его внимание.

– Где бельё? – недовольно спросил Барс.

– То, что было на мне – разорвано, а остальное в комоде.

Он окинул меня сердитым взглядом и продолжил закидывать в сумку какие-то вещи. Вытащил даже жесткий диск из компьютера, тоже бросив его в сумку. Туда же что-то из одежды и пачку документов. Только из стопки вдруг вылетел листок и приземлился на пол возле меня. Барс этого не заметил, потому что повернулся в другую сторону. Я подняла лист и перевернула. Это была фотография девушки, очень красивой брюнетки, ну просто – очень. Она кому-то нежно улыбалась в камеру.

– Это Юля? – озвучила я свою первую мысль.

Барс дёрнулся так, что напугал. Резко подошёл ко мне и сдавил пальцами моё запястье, впиваясь в глаза колючим взглядом. Это было больно. И наверняка к очередным синякам, которых на моём теле уже не сосчитать. Но Барс даже не стал отвечать. От забрал у меня из руки фотографию и аккуратно засунул между документами, лицом вниз, даже не глядя на неё. А потом снова продолжил собираться. Ещё пара минут, и мы уже бежали вниз. По дороге мужчина завернул в мою комнату и прихватил с собой моё бельишко, бросив мне один из комплектов, который я тут же натянула на себя. Насильника в комнате уже не была, от него осталась одна кровь на полу, а его машина уже выезжала со двора, за рулем которой сидел Седовласый. Мы же поспешили в машину к Барсу. Он затолкал меня на пассажирское сиденье, бросил сумку назад, сель за руль и мы поехали.

Я смогла говорить не сразу, только спустя какое-то время.

– Куда мы едем? – спросила у него.

Барс уже прикуривал вторую сигарету. Его правая рука была в ссадинах и некоторые еще кровоточили, но он даже не обращал на это внимания. Кстати сказать – стекло машины, которое тогда разбил из-за меня, он сделал, и теперь всё было как новенькое.

– Скоро узнаешь.

– Тот мужчина… он жив? – спросила то, что меня интересовало не меньше.

– Жив.

– Тогда к чему такая спешка?

Барс посмотрел на меня, затем снова отвернулся к дороге и затянулся густым дымом. Спустя минуту молчания я поняла, что на этот вопрос он отвечать не станет. Поэтому отвернулась от него и уставилась на природу, щурясь от яркого весеннего солнца. И подумала о девушке на фото. Наверняка та самая Юля. И теперь стало понятно, по кому Барс так сильно тоскует. Только ощущения от этого возникли весьма странные – зависть с какой-то ревностью. И это помимо того, как вообще отвратительно себя чувствовала. У меня всё ещё болело горло от попыток удушья, на голове шишка, на заднице ожёг. Да у меня болело абсолютно всё!

* * *

Глебу перестала нравиться вся эта ситуация с девчонкой с того момента, когда он ощутил из-за неё бешеную злость, когда возникло желание из-за неё – убивать. Слишком сильно не понравилось, что кто-то посмел покуситься на его пленницу. Собственник в нём не просто проснулся, он потребовал каких-то решительных действий. Потому что своё он отстаивал и защищал зубами, не заботясь о последствиях. Лис это знал. Видно, не понял, что эта девчонка им уже помечена. Теперь того ждало долгое и мучительное лечение. Глеб слышал характерный хруст. Похоже, он сломал парню челюсть. Зато точно запомнит, что на его добычу не стоит даже смотреть. Ещё бы не помешало пропесочить Шустрого, что позволил Лису закрыть себя в подвале, как зеленый юнец.