У меня все дома

Многие люди мечтают вернуться в свое детство, вспоминая его как что-то приятное. Мое детство – это поле боя и одна большая вражда, конечно, в нем были теплые моменты, но основной фон был иным. Мне казалось нормой жить в постоянном страхе, в чувстве вины, напряжении и ожидании нового скандала или, например, суда, которым Владлен Мариунпилович меня запугивал. Он часто говорил: «Наташа, ты подумай, вот на суде спросят, с кем ты хочешь быть? И тебе надо будет выбрать, ты подумай! И о маме подумай – не обижай ее!»

А смогу ли я дать ответ, думала я. Одно знала точно – я хочу быть подальше от отчима. Мое детство до 15 лет было адом, и я бы не хотела вернуть и прожить заново ни один его день. Все детство мне хотелось скорее стать взрослой.

Папа и мама

Вернемся немного назад.

Мои папа и мама познакомились во дворе дома на Ленинском, их подъезды находились друг напротив друга. Моя мама – красивая, добрая и очень правильная, папа – добряк, первый парень на деревне, душа нараспашку, единственный сын в обеспеченной по тем временам семье. Их родители статусные, красивые, интеллигентные советские люди, имеющие весомое положение в обществе. Те самые идеальные внешне советские семьи с большими «скелетами» за дверями их домов.

Если сдуть всю эту красивую пыль, которую так любили в СССР, то откроется очень неприятная картина. Тогда считалось нормой – играть ради поддержания иллюзии красивой реальности. Холодный, эгоистичный муж, но главное, чтобы зарабатывал. Жена, конечно, красивая, обязательно послушная, умеющая закрывать на все глаза, жертвенно терпеливая, даже к тому, что терпеть не стоит. И, конечно, ставящая во главу угла жизнь мужа, дом, быт. Изменяет? Ничего! Он же мужчина, зато денег в дом приносит, разводиться? Ты что! У тебя же дети, а что скажут люди?! Курит? Плюет на то, что важно тебе? Ничего! Терпи. Ну, вы поняли. Когда ты ребенок девяностых, родившийся по случайности у восемнадцатилетних родителей, по негласному правилу твоя жизнь переходит под опеку бабушек и дедушек, так было у меня.

Сила рода

С рождения я попала в мир хаоса семейных взаимоотношений. Моей потребностью, такой же, как дышать, было разобраться с тем, что тут происходит. Кто эти люди, из чьей плоти и крови я создана? Почему они враждуют? Неужели это норма? Что есть правильно и неправильно? Я хотела разобраться во всем, чтобы понять, кто же есть я? И как мне выжить в этом мире? И я разбиралась.

Мой дедушка по папиной линии предприниматель. После развала СССР открыл свою фирму, которая снабжала всем необходимым процесс создания дорог. О нем писали в газетах. Очень красивый, шикарно одетый и вкусно пахнущий, с сильной энергетикой и прекрасным чувством юмора. Он умел заводить знакомства, создавать нужные договоренности. Он прошел путь от деревенского пацана, где он был пятым ребенком, до успешного, богатого предпринимателя. Всегда жил на широкую ногу. Он водил меня по ресторанам. Видимо, от него у меня безусловная любовь к кафе и празднованию жизни. Помню, как мы пришли в одно заведение и сели на барные стулья возле стойки. Помните, как раньше выглядели рестораны? В каждом обязательно была барная стойка с высокими крутящимися стульями. Мы садились и вертелись на них. Задача была сделать оборот вокруг себя и первым увидеть глаза другого. Пишу и улыбаюсь. Ведь вы только представьте: мужчина в свои пятьдесят пять, высокий, с солидным животиком, в шикарном костюме, дурачится с ребенком, вертясь на стульях в ресторане. Правда же мило?

Его не стало рано, он очень много курил, и рак носа убил его в возрасте 60 лет. Я успела с ним пообщаться, пусть и не много. В моей памяти остались воспоминания о нем, и я чувствую нашу схожесть. Думаю, что именно он по Вселенской задумке должен был быть мне опорой – образцом мужской силы. Теплым, нежным, заботливым, моим тылом и защитой. Мне всегда казалось, что он тот мужчина на земле, который любит меня больше всего на свете, не папа, а именно он. В самые сложные свои времена, когда дедушки уже не было на земле, я всегда обращалась к нему за помощью. И именно тогда я начала замечать, что мир – это не только то, что мы видим глазами, есть что-то еще, более тонкое, вечное. Ведь дедушки уже нет, а как будто есть.

О его смерти я узнала заранее. Мы были с мамой и отчимом в гипермаркете, на еженедельной закупке продуктов. Я знала, что дедушка болел. Везу тележку, и мне приходит мысль. Мой дедушка красивый, сильный, и с ним все будет хорошо, он всегда будет жить, несмотря на то, что умер. Как такое возможно? Подумала я тогда и очень удивилась этой мысли из ниоткуда.