Читаем У меня личико, как у дохлой игуаны полностью

У меня личико, как у дохлой игуаны

Однажды на юбилей мне подарили чистый лист бумаги. «Почему бы и нет? – подумал я себе. – Это лучше, чем зеркало, где ты ушёл и всё пропало». Дарите юмор книге – вечному зеркалу нашей жизни. И если она неправильная, то пусть будет хотя бы весёлой. Весёлым и неправильным посвящаю.

Жора Флинт

Юмор / Прочий юмор18+

Рыцарь

Она бросала свою перчатку львам, а он её приносил, а она опять бросала… Пока не кончились все львы.

Мерседес-полулюкс

– Господа. Мне предлагают Мерседес-полулюкс, изготовлен на Дмитровском экскаваторном заводе. У него ковш спереди. Это нормально?

Полушария

– Моня, откуда у достойных панов столько грошей на погулять?

– Из полушарий.

45 секунд

– Бойцы, вы должны одеться за 45 секунд.

– Почему за 45?

– За это время крылатая ракета пролетает 200 км и разбрасывает 150 ящиков пива. Можете не успеть.

Скупка краденого

– Не знаете, скоро ли откроют «Скупку краденого»? А то у меня уже с балкона всё валится.

Не ОК

И пришёл Господь, и сказал ОК. 740 раз. Но лучше на земле не стало.

Рембо в Одессе

– Мотя, що там дают в синематографе?

– Дают Рембо, «Вторая юшка».

Перекоцанный

Сын авторитета отцу:

– Училка по биологии опять стрёмное принесла. Он масть меняет, за наколки не отвечает, весь перекоцаный и шнифты в разные стороны. Чо за фигня, батя?

– Это хамелеон, сынок, хамелеон…

Размышления андроида

– Что делать? Транзистор не приложу!

Цербер

Самая большая собака – Цербер. Она каждый день меняет трёх хозяев.

Без выходных

В связи с наплывом мигрантов палач Тауэра работает без выходных.

Виннету

– Кто такой Виннету?

– Чиф прерий

– Крестьянин?

– Да, только на малиновой лошади.

Смертельная усталость

Резидент Центру: «Смертельно устал, больше не могу. Хочу в казино и балерину».

Центр Резиденту: «Высылаем 1000 песо на балерину и 2000 на лечение триппера».

Академики

– Учёными доказано – две красивых ноги заменяют трёх академиков.

– Вон, около барной стойки 6 академиков стоят.

Чат

– Площадка так себе, мягко говоря.

– Вот и сойдите с неё, не надо мять слушателей.

Умник

– Не умничай.

– Я не умничаю. Это я просто этикетки читаю с посуды.

Кукла

– Мальчики, можно с вами в карты?

– Что ставишь, кукла?

– Горжетка есть, волчья.

– Бабушкино наследство?

– Нет, сама шкуру сдирала. Наживяк. Мясо даже вот ещё осталось.

Телефон занят

– Девушка, телефон свой дадите?

– Он занят, я им колю орешки.

Пожелание

Всем всех благ и массовых беспорядков в соответствии с желаниями.

Политическое убежище

– Это ви та дама с Молдаванки, що может остановить даже ветер?

– Таки я та дама. А що ви можете?

– Можу вигуливать вашу мопсу вокруг помойного ведра…

– Выгуливайте свою!

– Мы её уже потеряли.

– Как так?

– На Дерибасовской она свернула к сосисочной и попросила политического убежища.

Вялый Париж

Париж меня как-то забыл впечатлить.

Добряш

– Ты нехороший человек.

– А то!

– Скинхед!

– Скин по сравнению со мной – добряш. А у меня – полная расчленёнка.

Грамота

– Боец Иришка, командование награждает Вас почётной грамотой за внешнюю красоту. Прошу поцеловать знамя и командование.

Пенёк

– Можно к вам? Я на пеньке тихо посижу. Как Ленин.

– Так, администрация! Прошу выкорчевать!

Несносная

– Я вас обыскался, несносная, по моргам и прериям.

– Мне кто-то в дверь звонил.

– Это звонил колокол по моим утраченным иллюзиям.

Телеграмма

Дядя Моня, приезжайте до Одессы. Вода уже прозрачна, видно всех потопельников и ноги тёти Цили.

Галс

– Это случилось в год большой скумбрии. Я шёл галсом по Бискайскому заливу и гнал косяк к берегу…

– И вдруг он погас?

Задержка

– У вас уже снег?

– Нет.

– А что ждёте?

О вобле

– А правда, что Астрахань знаменита, благодаря вашей стерляди?

– Астраханской вобле, точнее…

– А вобля дороже?

Монте-Кристо

– Графа Монте-Кристо из вас не вышло.

– Не каждый доплывёт до мыса Моржион с ядром в штанах.

Фанера над Парижем

– А вы видели, как летает фанера над Парижем?

– Да. Как утюг над Одессой.

Хороший язык

– У него хороший язык. Такой и в колбасу не жалко.

Почерк

– У вас почерк очень красивый. Так ровно писал только Грибоедов.

– Вы тоже пишете ровно.

– Ах, это уже не то совершенство. За меня алмаз не дадут.

Полночь

Спешите, джентльмены, ибо ровно в полночь все Бентли превратятся в тыквы, а красивые женщины в премьер-министров, и ничего не успеете.

Жёлуди

– Ой, а что это у вас с лицом?

– Я не ем жёлуди.

Олени

– У нас на Таймыре такие же олени, как и вы. Только у них рога поменьше, а голова побольше.

Хлипкие отношения

– Не вожделяйте меня. Пусть наши отношения будут хлипкие.

Энтомолог

В приёмной директора института энтомологии:

– Директор занят! Он мух на булавки сажает.

Капризная жена

– Хочюю на моооре.

– Ты можешь потерпеть 6-7 лет, в конце концов? Вот премию получу и поедем, не капризничай. Ты море уже успела выбрать?

– Да. Чёрное.

– Фуу! Там медузы и чёрствые пирожные.

ГПУ на проводе

– Что это вы всё молчите?

– Извини, у меня начальник одесского ГПУ на проводе. Я зараз его за ноги тяну.

Улётный макияж

– У неё такой макияж! Я бы 1000 лет переводил сонеты Петрарки, лишь бы его не видеть.

Канарейки и пыжики

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза