У хороших девочек нет клыков

- Это ты тоже услышал от меня? – спросила я, уставившись на него с открытым ртом. Я не смогла придумать достаточно резкого ответа, поэтому отошла от него под предлогом проверки состояния Зеба.

Габриель привалился к стене, наблюдая за моими перемещениями по комнате.

- Нет. Но я в любом случае смог бы это определить. Ты пахнешь не так, как большинство людей. В тебе есть невинность, свежесть. Это похоже на разницу между тем, чтобы разбить хорошее яйцо и плохое.

- Значит, я пахну как хорошее, приличное яйцо. Чудесно. – Я резко притормозила. - Погоди-ка, неужели ты считаешь это хорошим способом сообщить мне, что у нас был секс, и я ни на что не годилась? Таким образом, ты пытаешься дать мне понять, что я абсолютно неопытна? Потому что, если так, то это просто грубо. И что ты делал в «Шенаниганс»? И как нашел меня на дороге?

Габриель выглядел оскорбленным в лучших чувствах.

- Отвечая на твои вопросы, могу сказать, что единственная телесная жидкость, которой мы обменялись, это кровь…

- Очень утешает, спасибо.

- Бармен в «Шенаниганс» - питомец вампира. Он хранит пинты отфильтрованной донорской крови в задней части бара. Если ты достаточно сведущ, чтобы заказать «Текилу Санрайз Спешал», он смешивает подходящий ликер с хорошей порцией крови.

- В каком смысле «питомец»? – спросила я, внезапно пораженная промелькнувшим в голове видением людей, запертых внутри гигантских беговых колес для хомяков.

- Человек, отмеченный вампиром и находящийся рядом с ним в качестве компаньона и добровольного источника крови, – объяснил Габриель. - Они часто служат дневными защитниками и помогают вампиру поддерживать связь с современным миром. Такие отношения взаимовыгодны для обеих сторон.

- И после того, как ты покинула ресторан, я беспокоился за тебя, - продолжил он, потянувшись к моей руке, чтобы коснуться. - Я хотел удостовериться, что ты благополучно доберешься до дома. К сожалению, я ехал недостаточно близко и не смог помешать тому охотнику сделать выстрел.

- Но почему ты обратил меня?

Большим пальцем пригладив мою бровь, он ответил:

- Я просто не мог смириться с мыслью о том, что чья-то жизнь, вроде твоей, может быть разрушена таким трагическим, нелепым способом. Ты заслуживаешь лучшей смерти.

- О, ну тогда спасибо, - сказала я. – Как принято благодарить за то, что кто-то превратил тебя в вампира? Корзиной фруктов? Упаковкой «Лучшей Крови Месяца»?

Он хохотнул. Я улыбнулась и расслабилась, чувствуя, как возвращается связь с тем очаровательным, загадочным парнем, которого встретила в баре. И тут в голове как будто прозвучал звон стаканов. Я практически ощущала запах одеколона марки «Кэлвин Кляйн» и Халапеньо Попперс[5], подаваемого рядом сидящей паре. Сквозь туман, окутывающий мою память, я видела, как губы Габриеля сложились в улыбку, пока я разглагольствовала о сравнительных достоинствах Элвиса Пресли и Джонни Кэша.

- Джонни Кэш и Элвис были одинаково талантливы и сталкивались с теми же самыми трудностями – оба родом с сельского Юга, выросли в бедности, воспитывались под влиянием музыки госпел, пристрастились к злоупотреблению наркотиков, - услышала я свой голос на фоне болтовни и звона стаканов. - На обоих оказывалось сильное влияние из вне, но у Джонни Кэша были трудные отношения с отцом, а не с матерью. Если бы у него были сложности с мамой, как у Элвиса, вместо неистощимой потребности самоутвердиться в глазах отца, он не превратился бы в задиристого "человека в черном"[6], парня, что провожает взглядом мимо проходящий поезд из-за застенок Фолсомской тюрьмы[7]. Элвис олицетворял собой множество вещей, но, даже увлекаясь каратэ и стрельбой из пистолета, он был скорее неуравновешенным, чем задиристым.

- Но ты забываешь одну вещь, - сказал Габриель, махнув бармену, чтобы мне принесли еще одну чашку кофе.

Попробовав кофе, я бухнула в него кучу сливок и сахара.

- Какую?

- У Джонни Кэша была Джун Картер.

Я улыбнулась.

- Веский аргумент.

- Любовь к хорошей женщине может спасти мужчину, - вспомнила я слова Габриеля. – Или же довести его до жутких припадков безумия.

Какое-то время я таращилась на него прежде, чем рассмеяться.

- Потрясающе, теперь я знаю, как подписать открытку на следующий день Святого Валентина.

Казалось, Габриель не привык быть объектом подшучивания со стороны женщин.

Ему потребовались несколько секунд, чтобы присоединиться к моему смеху. Габриель был редкой находкой. Он абсолютно не похож на моих сверстников-мужчин, живущих в Холлоу. Прежде всего, он, судя по всему, понимал, что одетая на голову бейсболка не заменяет расческу для волос. Он, казалось, наслаждался содержанием моего мозга, вместо того, чтобы рассматривать его как нечто несовместимое с содержимым моего лифчика. И я сомневаюсь, что он когда-нибудь слышал о NASCAR[8].

- Как мы дошли до обсуждения этой темы? – спросила я, покосившись на него.