Джефф приучил себя рано вставать и теперь регулярно наблюдал рассвет через зарешеченное окно камеры. Побудка, перекличка, молитва, завтрак. В том крыле тюрьмы Портидж, где находится его камера, убийц много, но на него смотрят искоса. Многие даже считают, что на самом деле его подставили грязные копы, слишком уж невероятно, чтобы этот нормальный с виду парень мог такое совершить. Он научился жить без алкоголя, к которому пристрастился еще подростком. Мучительной была и невозможность остаться одному, рядом всегда сосед по камере. Правда, можно устроить дебош и на неделю попасть в «одиночку». Впрочем, здесь много красивых черных парней, высоких и мускулистых, отрада для глаз. Чтобы видеть их почаще, Джефф записался в группу уборщиков спортзала. И вот он снова в зале с самого утра. Парни играют в баскетбол. Стальные бицепсы, рельефные икры. Заглядевшись на одного из них, Джефф не замечает, как зал покидают охранники. Игра закончилась, баскетболисты уходят, теперь можно приступить к работе. Один из игроков, его зовут Кристофер Скарвер, – черный, но некрасивый, кажется, сидит за убийство, – ждет, когда все выйдут. А потом подходит к Джеффу с газетной вырезкой.
– Ты правда жрал моих черных братьев, урод?
– Да, – отвечает Джефф.
– Ты правда сделал все, что здесь написано? – он показывает вырезку.
– Правда.
– И ты надеялся, что это сойдет тебе с рук?
Кристофер размахивается и бьет Джеффа зажатой в руке гантелей прямо в лицо. Дамер, не успев или не захотев уклониться, падает как подкошенный. Но Скарвер продолжает бить. Удар, удар, еще удар. И вот красивое лицо Джеффа – это уже просто кровавое месиво с торчащими наружу костями.
Охранники возвращаются в зал. Один из них забирает у разгоряченного убийцы гантель и молча хлопает его по плечу. В Висконсине нет смертной казни, и для 25-летнего Скарвера это означает только то, что 120 лет его номинального срока превращаются в 200, и ничего более.
Покойся с миром, Джефф.