У каждого свои секреты

— Разве не ты советовал мне воспользоваться ситуацией? — напомнила она. — Твое присутствие мне совсем не в радость. Я хотела пожить одна, но раз уж ты здесь... — Элли пожала плечами. — Поскольку ты, кажется, никак не поймешь, что не нравишься мне, думаю, ты можешь отработать свое присутствие тем, что станешь моим водителем.

— Довольно справедливо, — легко согласился Дрейк и тоже поднялся, не выпуская ее руки. Он сменил мокрые плавки на джинсы и майку. Медовым голосом он добавил: — Но почему-то ты никак не можешь убедить меня в том, что я тебе безразличен.

Элли напряглась и отрезала:

— Тебе лучше поверить, ибо дела обстоят именно так.

— Ты слишком часто это повторяешь. Может быть, хочешь убедить не столько меня, сколько саму себя?

— Мечтать не вредно! — Элли с силой оттолкнула его и поспешила обратно к дому. Собрав сумку и все, что могло потребоваться в пути, Элли заявила: — Мы возьмем мою машину. — И, не дав ему времени на возражения, она уселась на пассажирское место.

— Мы могли бы поехать на моей, а твою сдать и сэкономить деньги, — резонно заметил он.

Элли отвергла его предложение, холодно ответив:

— Предпочитаю быть независимой.

Дрейк с улыбкой вздохнул.

— Я заметил.

Дорога к музею заняла около получаса. Элли держала карту и подсказывала Дрейку направление.

— Должно быть, уже близко. Смотри, вон купола. Ой, как красиво, они красные. Ты можешь себе представить английскую церковь с красным шпилем? Прихожане почувствовали бы себя оскорбленными.

— Русские любят яркие цвета, все их национальные костюмы изобилуют цветами, особенно красным.

— Потому что они были коммунистами?

— Нет! В свое время слово «красный» означало красивый. Например, «Красная площадь» в Москве — значит, красивая, великолепная и не имеет никакого отношения к коммунизму. А на даче ты заметила уголок с красной вышивкой по белому и иконой? Это священная часть дома, где следует молиться либо сидеть, когда нужно принять какое-нибудь важное решение.

— Правда? Я не знала этого. Моя пра... — Элли резко замолчала. — Следующий поворот направо, вон объезд.

Свернув на выбранную ею дорогу, они оказались в заторе. Огромный туристский автобус пытался вписаться в поворот, но ему мешала яркая повозка с впряженной в нее лошадью, катавшая детей. К счастью, Дрейк был полностью поглощен дорогой, и Элли понадеялась, что он не расслышал нечаянно сорвавшийся с ее уст слог. Элли ругала себя на чем свет стоит за допущенную оплошность. Как быстро она забылась в присутствии Дрейка! Когда они не препираются, ей так легко с ним, так интересно общаться, что она совершенно забывает о том, что должна быть постоянно начеку. Еще несколько минут она провела в напряжении, но, поскольку даже после того, как они припарковались и пошли к музею, он ни словом не выдал, что что-либо расслышал, Элли постепенно начала расслабляться.

В музее хранилось огромное количество икон, и все были настолько великолепны, что она сочла невозможным воспринять такое богатство за одно посещение, и после примерно часового осмотра они вышли на улицу. Рядом с музеем располагался парк, изобилующий клумбами с цветами. В нем даже протекал заканчивавшийся небольшим водопадом ручеек. В тишине слышалось жужжание пчел.

Они устроились на одной из скамеечек с видом на водопад. Элли подняла голову, солнце ярко освещало ее лицо и четкую линию шеи. Волосы, и без того светлые, на солнце сияли как золото, а глаза стали похожими на кристально чистые аквамарины. Не в силах устоять, Дрейк нежно коснулся ее щеки.

— Когда ты намерена разрешить мне еще раз поцеловать тебя?

— Читай по губам, — ответила Элли и действительно неслышно произнесла: — Никогда!

Ее губы соблазнительно изогнулись, и Дрейк наклонился и поцеловал ее. Элли возмущенно отстранилась, а он лишь приподнял брови.

— Разве ты не сказала «сейчас»?

Ее глаза сузились.

— Тебе известно, что ты плут и лицемер?

— Плут? Ладно, я понял, что ты сказала «никогда», признаю. Но лицемер? Что я такого сделал, что ты решилась окрестить меня лицемером?

Его хитрость одновременно злила и удивляла ее. Она могла бы подарить себя этому мужчине, веря, что он по-настоящему привязан к ней, что она что-то значит для него. Он хотел, чтобы она поверила, все еще хочет, чтобы поверила. Но ведь это совершенно бесчестно с его стороны. Если два человека встретились, понравились друг другу, занялись любовью, получили взаимное удовольствие, а затем каждый пошел своей дорогой — это прямо и честно. Но когда один пытается убедить другого, что испытывает более серьезные чувства, чем физическое желание, а на самом деле собирается жениться на другой, то как это назвать, если не лицемерием? Элли благодарила судьбу за то, что вовремя узнала о его двуличности.

— Ради Бога! — Она встала и пошла прочь, как обычно, размышляя о том, что бы такое придумать, чтобы избавиться от него.