У каждого свой рай

Я вышла, прошла под аркадами внутреннего дворика, почти натолкнулась на дверь, которую осторожно приоткрыла. Увидела бассейн в форме морского гребешка. Три раскрытых пляжных тента в ожидании будущих дегустаторов завтрака. Повсюду столы, стулья, кресла. Царство дерева или белого пластика.

Доминиканка в блузке в сине-белую полоску принесла на подносе два кофейника внушительных размеров, за ней следовал метис с чашками, а под салфетками с дразнящими бугорками, вероятно, были булочки. Мне очень хотелось есть. Я подошла к ним, поздоровалась и была встречена, как, должно быть, встретили блудного сына. Я схватила кофейник, налила себе наконец черного нектара, служанка добавила молока, а слуга предложил мне еще теплые рогалики, о чем я не смела и мечтать, они были прикрыты белыми салфетками.

В моем распоряжении были молоко и несколько рогаликов. Божественный праздник. Пусть осмелятся сказать, что не в деньгах счастье, немного счастья они все же приносят!.. Я чувствовала, я ощущала запах денег. Запах, в основе которого были растворимые доллары, включал разные элементы: кофе, горячие рогалики, мебель из пластика под солнцем, средства защиты от ультрафиолетовых лучей и очень много цветов. Дым очень дорогой сигареты висел в воздухе. Кто-то невидимый курил, наблюдая за мной. Чернокожий служащий скоблил дно бассейна в поисках оброненных волос. Он включал под водой пылесос, захватывавший иногда листья.

На дне своей сумки я искала сигарету, мне хотелось закурить, чтобы казаться невозмутимой. В одной руке чашка, в другой – сигарета, лицо наполовину скрыто очками, красивые ноги в босоножках высокой моды, я думала с сочувствием о пастухах, которым приходилось ходить в бахилах по болотам.

Жара усиливалась, я впитывала запах денег. Мне нравилось воспринимать через запахи эту роскошь. Мой взгляд подмечал малейшую деталь этого абсурдного по своей красоте убранства. Не встретив Грегори, я бы никогда не увидела этого великолепия. Я была здесь, потому что мне хотелось быть здесь, никто не принуждал меня прогуливаться в частном самолете. Однако ожидание здесь мне казалось странным. Я встала, чтобы отправиться на поиски Грегори, и увидела мужчину среднего роста, немного взъерошенного, в белом банном халате. Он направился ко мне, бросив «привет». Подойдя к столу, он налил себе кофе и сказал мне:

– Вы та самая french girl Грегори, как я полагаю? Я не решалась ответить, так как он был самоуверен.

– С тех пор как о вас говорят, – сказал он, жуя, – вы тасуете наши карты…

– Я не понимаю, о чем вы говорите… Объяснитесь.

Он задумался и уставился на меня.

– Вы очень легко объясняетесь по-английски. Очень свободно.

Как еж, свернувшийся клубком, выставив все иглы, я была готова вонзить их в руку, которая дотронулась бы до меня. Я сказала:

– Я нахожу странным поведение Грегори.

– Вы действительно не в курсе?

Половина его рогалика, разбухшая от жидкости, плюхнулась в чашку. Я повернула голову и увидела, что идет Грегори, спокойный, вежливый, делая мне знаки. Так подает знаки собаке, привязанной у магазина, чтобы ободрить ее, когда возвращается, счастливый обладатель. Я не визжала и не подпрыгивала. Грегори поцеловал меня в обе щеки. Я протянула ему губы, он прикоснулся ко лбу. Все это нравилось мне.

– Грегори, мне тебя недоставало. Я разговариваю с этим господином. Надо бы нас представить, наверно… Он говорит странные вещи.

И я указала на незнакомца. Грегори смутился.

– Не сердись. Он никогда не называет себя, знакомьтесь. Его зовут Джереми Браун.

Я поморщилась, у меня стянуло кожу. Вероятно, обгорела на солнце в воде.

– Господин Браун расспрашивает меня. Он спрашивает, неужели я действительно не в курсе… Чего? Грегори? Вы заключили пари, в которой ставкой была я?

– Ставка? Нет, – сказал он.

И в свою очередь налил себе кофе.

Доминиканка, которая должна была следить за жестами этих господ, вернулась, покачивая бедрами, и принесла другие кофейники.

– Все будет хорошо, дорогая Лори. Не надо беспокоиться.

Чем больше он меня заверял, тем хуже я себя чувствовала. Джереми наблюдал за мной. При этом он поглощал третий рогалик. Грегори налил себе еще кофе.

– Ты хочешь кофе, Лори?

– Грегори, мне неприятна эта тягостная атмосфера… Что происходит в этом доме?

Я быстро соображала. Лучше было уехать отсюда. Мне было страшно. Я хорошо спрятала свои франки в комнате. Я попрошу, чтобы меня отвезли в Санто-Доминго. Там я смогу затеряться, подыщу себе место на несколько дней, чтобы успокоиться. Я воспользуюсь случаем, чтобы пожить в этом земном раю до начала учебного года. Но мне следует забрать свои чемоданы и найти небольшую гостиницу, чтобы все обдумать. Мне казалось, что с чемоданами миллионера добраться до рыбачьего дома гораздо труднее. Я могла бы устроиться ненадолго в Хуанхилло, но назойливое ухаживание рыбака сегодня утром настораживало.