У каждого свой рай

– Какая эволюция! – воскликнул он. – Вы мне даете надежду на возможное беспутство. Между прочим, я надеюсь, что вы оценили мою сдержанность. При моем темпераменте со вчерашнего дня вам следовало быть в моей постели.

– Вы все здесь такие быстрые? – спросила она.

– Все? На кого вы намекаете? Кто «все»?

– Я говорю вообще.

– Вы знаете только одного швейцарца, меня… Ей было приятно ощутить тепло.

– Мужчины здесь производят впечатление очень уверенных в себе. Я нахожу их скорее высокими, хорошо сложенными, и у них красивые спортивные автомобили. Мне это нравится.

– Вы, как девчонка, на которую производят впечатление автомобили. – Он добавил: – Вы слишком пристально следите за моими соотечественниками. А ваши представления о независимости меня изумили. Я узнаю влияние, которое обычно оказываю на женщин. Я сумел помимо своей воли превратить самых замкнутых, самых совестливых, наиболее неспособных к общению, в ярых феминисток. Если я вас разрушаю, вас тоже…

– Нет, – ответила она. – Вы меня не разрушаете. Напротив, благодаря вам…

– Благодаря мне? Что? Что я сделал?

– Вы иногда грубы. Это стимулирует, я вам признательна за это.

Он спросил ее:

– Как это понимать, за что за это? Она:

– Я вам отвечу послезавтра. Я очень довольна, что побывала у вас. Теперь я хочу уйти. Вы меня проводите? Если нет, то я пойду одна.

Они направились в гостиницу пешком. Желтые камни Берна, хранившие воспоминания о минувшем, приветствовали медленный восход луны.

Как приятно идти рядом с мужчиной: соизмерять ритм своих шагов с его шагами, слушать его, расставаться с ним с легким сожалением у входа гостиницы и оказаться в комнате, где ее ждали розы, лепестки которых таили в себе столько волнения.

Ободренная отношением Жака Вернера, которое становилось все более теплым, она находила ему оправдания. «Женщины его всегда огорчали», – подумала она.

Благодаря своему небольшому опыту, который только что приобрела, она пыталась лучше понять мужчин. Она надеялась на возвращение Винсента, однако боялась, чтобы воспоминание о проведенной с ним ночи не было испорчено. Она чувствовала себя легко и не думала больше о возвращении в Париж. Провела спокойную ночь и спала как ребенок после дня экскурсий. Наступило утро, солнечное и мирное, Иоланда позавтракала в кровати и составила программу своих прогулок. Решила открыть для себя Берн – город тысячи сюрпризов и приятных неожиданностей. Она собиралась выйти из комнаты, когда раздался звонок. Сняла трубку:

– Иоланда?

– Да.

– Это говорит Винсент.

Иоланда села на край кровати и произнесла осторожно, как ставят хрупкий предмет, который рискует опрокинуться.

– Винсент?

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он. Обращение на «ты» было неожиданным для нее.

Это скоропалительное и слишком откровенное «ты» принадлежало той ночи.

– Я пыталась тебе позвонить, – сказала она, – но номер не отвечал.

– Я был в отъезде.

– А ваша контора была закрыта…

– Наверно.

Он говорил уклончиво.

– Когда я тебя увижу?

– Не знаю, – ответила она.

– Как долго ты пробудешь в Берне?

– Не знаю.

– Ты не скучаешь?

– Скучаю? Нет.

– У тебя нет знакомых, – подытожил он.

– Есть.

Он ожидал большего от этого разговора, она тоже. В 10 часов утра не могло произойти что-то необыкновенное.

– Я могу прийти сегодня вечером, – сказал Винсент.

– Нет. Сюда больше не надо. С нами что-то случилось, это может произойти один раз, но не два. И если бы мы увиделись, нам пришлось бы разговаривать.

– Разговаривать? – сказал он. – Разговаривать? Жизнь слишком короткая и слишком занимательная, чтобы терять время на болтовню. Мне хочется заключить тебя в объятия. Без разговоров.

В полной растерянности она констатировала, что все, что ею осуждалось в прошлом, все, что ею отвергалось с возмущением, она принимала. Странной неожиданностью для нее оказалось то, что произошло с нею.

– Я ничего не знаю о вас, – сказала она.

– Надо жить день за днем… Принимать жизнь такой, как она есть, не проявляя любопытства. Я тебе не задал ни одного вопроса.

– Это слишком просто, – произнесла она.

– Я приеду за тобой в гостиницу в 18 часов сегодня вечером, – сказал Винсент. – Отвезу тебя в мотель на берегу озера. Привезу тебя в гостиницу на следующее утро. Договорились?

– Думаю, что да.

– Было бы досадно, если бы было наоборот. Все же было что-то восхитительное в нашем столкновении…

Столкновение? Их любовный акт стал «столкновением»?

– Винсент?

– Да?

– Винсент, у вас есть…

Она не могла допустить, что он был женатым.

– У вас есть семья?

– Сироты в сорок лет встречаются редко, – сказал он. – Я живу в объединении людей, как мы все.

– Что вы называете «объединением людей»?

– Мы поговорим об этом сегодня вечером… Я очень тороплюсь… Ты меня ждешь в холле в 18 часов. Я войду чтобы тебя забрать, машина будет на проезжей части.

– Я буду внизу, – сказала она. – Винсент?

– Да…

– В этой загородной гостинице…

– Да…

– Вас знают?

– Да.

– Люди, которые будут нас принимать, поймут, что мы не женаты. Что они подумают?

– Ничего. У них нет времени, чтобы слишком много думать. До скорого.