У каждого свой рай

– Ты можешь принять ванну, если тебе хочется.

– Спасибо.

Я увидела две раковины. И душ за стеклянной перегородкой.

– У Хичкока меня бы убили за этой перегородкой. Банальная сцена.

– Какая?

Он выглядел уставшим.

– Все та же. Обнаженная женщина с закрытыми глазами под струящейся водой, убийца приоткрывает входную дверь…

Он смотрел на меня с явной неприязнью, которую я относила за счет усталости.

– Ну и что?

– Она моется, наслаждаясь водой, не предчувствуя опасности. Наконец замечает тень на перегородке. Если последняя не запотевает. Затем раздается страшный вопль, крупный план. С журчанием льется вода, окрашенная кровью.

Чтобы скрыть свое нервное состояние, Грегори зевнул. Хорошо воспитанный, он прикрыл рот рукой.

– Твои экскурсы в кино… – сказал он.

– Каждую субботу после обеда мой отец развлекался. Говорил маме, что мы прогуляемся и чего-нибудь поедим. Отводил меня в кинотеатр, в котором демонстрировали старые фильмы и хозяйку которого он знал. Поручал меня билетерше, с которой у него когда-то была связь, и направлялся к своей любовнице. Иногда я смотрела до трех фильмов.

Помню очень много. Кроме лица билетерши. Я с трудом его различала. Она мне говорила: «Никому ни звука». Мама никогда не могла понять причину моих кошмаров. Я возвращалась домой с головой, распухшей от историй, пресытившись любовными сценами. Я никогда не «выдала» своего отца. Даже будучи взрослой, ничего не говорила маме. Она убеждена, что у нее было несколько лет нормальной жизни, как она говорит, с папой.

Поскольку Грегори проявлял очень большой интерес к моей жизни, то я догадалась, что в нем было что-то от любителя подсматривать эротические сцены. Душой и телом. Тоска, которая охватывала меня, когда я думала о маме, наполняла меня тревогой. В каком мире она затерялась? Ох, если бы я могла с ней поговорить, сказать, что везу ей ожерелье.

– Мне бы хотелось, чтобы ты провел ночь со мной, Грегори…

– Мы занимались любовью утром.

– Ты не обязан заниматься любовью (я выделила слово «обязан»). Просто остаться здесь… Мне немного страшно. Я не переношу страха.

– Я приду позже, если ты хочешь. Мне надо с ними повидаться. Идем со мной. Ты встретишься с ними сегодня вечером.

– Нет, завтра. Но останься, Грегори, пожалуйста. В десять лет папа мне позволил посмотреть «Доктора Джекила и мистера Хайда». Я плакала двое суток после этого фильма. Мама не понимала, я не могла ей рассказать. С тех пор я плохо чувствую себя в помещении на первом этаже с застекленной дверью. Мне чудится лицо монстра, прилипшее к стеклу. Слегка приплюснутое, с безумными глазами.

Грегори притянул меня к себе и прикоснулся губами к векам.

– Ты замечательная.

Я готова была уступить. Мне нужна была ласка. Немного ласки.

Я продолжала оправдываться.

– События прошлого неожиданно оживают и вызывают у меня видения…

– Бесценные, – сказал он. – Тебе нет цены. Ты очень сильная. У меня никогда не было такой сильной женщины, как ты… Не бойся. Это недостойно тебя… Доминиканцы самые приятные люди в мире. Это гостеприимная страна.

– Я боюсь не доминиканцев, а…

– Что тебя пугает?

– Те, что живут здесь… Вы все немного…

– Ты нас не знаешь…

– Именно поэтому. Я размышляла.

– Рассуди. Кто может быть заинтересован в смерти преподавателя лицея без денег из Франции? Преступление ради преступления? Ритуальное убийство?

Теперь он забавлялся.

– Ты сама себе внушила страх. Смутные воспоминания, безотчетные догадки, все это в тебе, ты сама себя накручиваешь и сама себя раскручиваешь.

Он был прав.

– Почему ты не хочешь спать со мной?

– Мне нужно передохнуть немного.

– Передохнуть?

Я была ошарашена.

– От чего?

– Ты догадалась о многом, по существу ничего не зная. Ты проницательна… Какая проницательность…

Я отдалялась от него.

– Отдохни от меня… Я больше ничего не скажу… Никаких заклинаний, ничего.

– Спокойной ночи, – сказал он, довольный. – Спи спокойно.

Но я все же беспокоилась.

– Где твоя комната? Если мне что-то понадобится. У меня может быть нервный приступ, почечная колика, или я наступлю на змею, направляясь в ванную комнату.

– Змеи здесь не водятся, – сказал он.

Он мне показал телефон.

– Чтобы позвонить в другую комнату, как в гостинице, ты набираешь номер комнаты через ноль.

– Какой у тебя номер?

– Тебе это важно?

– Да. Если ты не скажешь, я иду за тобой.

– Восемь. Помилуй, дай мне выспаться.