У истоков Руси: меж варягом и греком

Впечатляет? Еще как! Если это просто гроза, то неужели ибн Фадлан никогда раньше не видел гроз? Или в Поволжье грозы какие-то особенные? Вроде бы нет. Может быть для тех мест характерны какие-то неординарные природные явления? Тоже вроде бы нет. Но даже если поверить, что в X веке на территории Булгара действительно еженощно происходило нечто столь удивительное, то как объяснить невероятную осведомленность новообращенного Джафара, и тем более его не помышлявших об исламе предков, в мусульманской мифологии, в частности не просто существовании джиннов, но и их подразделении на верующих и неверующих (в Аллаха)? Или же слова, вложенные ибн Фадланом в уста царя «славян», на самом деле принадлежат ему самому? Но, опять же, можно ли тогда верить рассказчику в остальном?

Еще один жирный штришок к портрету беспристрастного наблюдателя и объективного писателя: «У них много купцов, которые отправляются в землю турков, причем привозят овец, и в страну, называемую вису, причем привозят соболей и черных лисиц. Мы видели у них домочадцев одного “дома” в количестве пяти тысяч душ женщин и мужчин, уже всех принявших ислам, которые известны под именем аль-Баранджар».

Если со страной Вису, снабжающей булгар песцами и чернобурками, более-менее ясно: это весь наших летописей, предки вепсов, то аль-Баранджар – интереснейшая загадка ибн Фадлана достойная отдельного раздела, которые еще ожидает тебя, мой терпеливый читатель. Определенный артикль аль указывает на то, что это не просто домочадцы некого «дома», это – народ, племя. В то, что они поголовно (все пять тысяч!) мусульмане, поверить невозможно. Да и не нужно. ибн Фадлан явно привирает, в чем тут же сам проговаривается: «Для них (баранджарцев) построили мечеть из дерева, чтобы они молились в ней. Они не умеют читать, так что толпа делает (повторяя) то, как молятся другие».

Таким же образом можно обратить в ислам (христианство, буддизм и пр.) стадо обезьян. Они будут подражать молящимся еще лучше.

И далее еще одно невольное признание ибн Фадлана в обмане, а заодно и пример принятия арабских имен обращаемыми в ислам: «…как-то под моим (Ибн Фадлана) руководством принял ислам один человек (из баранджарцев) по имени талут. Итак, я назвал его “абдаллахом”, он же сказал: “Я хочу, чтобы ты назвал меня своим собственным именем Мухаммад”, и я это сделал. И приняли ислам его жена и его мать и его дети и всех их стали называть Мухаммадом. Я научил его произнесению: “Хвала аллаху” и “Скажи: он аллах един”, и радость его от этих двух сур была больше, чем его радость, если бы он сделался царем славян».

Хорошо же были обращены баранджарцы, если ибн Фадлану пришлось лично заниматься этим еще раз, по крайней мере в отношении целой семьи! Что же касается последней фразы цитаты, то она, вновь заставляет представить себе стадо обезьян, после чего ее хочется слегка перефразировать: «Я дал ему (шимпанзе или орангутангу) банан и апельсин, и радость его от этих двух фруктов была больше, чем его радость, если бы он сделался царем славян».

Да и вообще, каким образом мог уже давно перейти в мусульманство народ, живущий, судя по тому, что он упомянут радом с весью, еще севернее только-только созревших для обращения булгар? Здесь автор записок безусловно выдает желаемое за действительное… во имя Аллаха, что простительно ему как истинному мусульманину. Однако где же, где объективный очевидец?