В частности, согласно Иоакимовской летописи, варягов прогнал из Новгорода некий Гостомысл. Статус этого Гостомысла не уточняется, до сих пор идут споры, был тот Гостомысл новгородским князем, посадником или старейшиной рода. Нам это не суть важно. Потеряв всех сыновей, перед смертью Гостомысл завещает новгородцам призвать на княжение в Новгород сына своей младшей дочери варяга Рюрика. То есть здесь уже не какая-то там чудь и иже с нею, а конкретные новгородцы, они не ищут себе князя за морем у руси, а отправляют делегацию конкретно к варяжскому конунгу Рюрику, которому соответственно не надо «вызываться», а можно просто согласиться принять новгородскую корону, что он и делает.
И все бы ни чего, если бы не эта проклятая археология. Ну не было, не было Новгорода в 859 году, и все тут! Я уже говорил о попытках апологетов «Повести» спасти легенду о призвании варягов переносом места действия из несуществующего Новгорода в Ладогу или Рюриково городище. Ничего не имею против переноса места действия, только решать, куда все же следует его перенести, я предоставлю тебе, мой объективный читатель.
Историки давно заметили чуть ли не дословное сходство бессмертной фразы «Повести»: «земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами» с текстом Видукинда Корвейского, который еще в VIII веке те же слова вкладывает в уста бриттов, призывающих «благородных саксов» принять власть над их изобилующей благами родиной, то есть будущей Англией, и изгнать притеснителей пиктов. Но это к слову. Мы же перенесемся поближе к нашим событиям: из VIII века в середину IX века, и из Англии на северо-восток Германии. Именно в этих местах происходят события, которых касается пара нижеследующих цитат из Ксантенских анналов.
Год 844.
Год 845.
Вот тебе, мой пораженный читатель, и Гостомысл (Гостимусл), и Рюрик (Рорик), и славяне, они же венды, как называли немцы западных славян ободритов. Подробным анализом перекличек «Повести» и Ксантеннских анналов А. Пересвет[64] избавил нас с тобой, мой непоседливый читатель, от необходимости на них задерживаться. Ты и так уже понял, что «призвание варягов» Иоакимовской летописи и «Повести» на самом деле происходили не в Новгороде, не в Ладоге, не на Рюриковом городище, которое название свое носит совершенно незаслуженно[65], а на нижней Эльбе, и не в 859 году, а на 15 лет раньше. Ободриты вели долгую неравную борьбу с Людовиком Немецким, в ходе которой один из их вождей Гостимусл погиб, после чего среди ободритов появился Рорик, который тоже потерпел поражение от Людовика. В конце концов венды подчинились победителю, но многие из них предпочли крещению и онемечиванию эмиграцию на восток. Часть этих эмигрантов, оказавшаяся сначала в Ладоге, а потом и в Новгороде, сохранила память о событиях своей полабской истории, нашедших независимое отражение в Ксантеннских анналах, а народное творчество превратило со временем эту память в эпическое наследие новгородской земли.
Но почему именно это предание заинтересовало автора «Повести»? Чем приглянулся ему далекий незнакомый викинг Рорик?
Во-первых, на самом деле героя предания датского конунга звали Hrørek (хрёрeк), что по-русски ближе всего передается вариантом Рёрек. Ксантенский монах за отсутствием в латыни подходящей буквы, аналогичной датской
Во-вторых, имя датского конунга Рёрек удачно оказалось похожим на… действительно существовавший титул предводителей варягов руси!