Тысяча порезов (ЛП)

Одной из его рук впился в мое бедро, в то время как другой вцепился в волосы, дергая. Я зашипела от удовольствия, когда боль пронзила кожу головы. Мое тело приближалось к кульминации. Не было никаких звуков, кроме нашего соединения, шлепанья его кожи по моей. Его низкое ворчание. Мои всхлипы. Я двинулась, чтобы ухватиться за края стола, желая вонзить ногти в дерево, просто чтобы почувствовать больше насилия в сочетании с удовольствием. Мое тело напряглось, пока он продолжал толкаться, дергая меня за волосы, прижимая подушечки пальцев к клитору. Оргазм разбил меня вдребезги. Я вскрикнула, вцепившись в стол с такой силой, что была уверена, разломаю дерево на части.

Я сжималась вокруг него, и он зарычал, когда кончил, отправляя мое тело в новое царство удовольствия, чувствуя, как тот опустошает себя внутри меня. Он не сразу отошел. Ни на йоту не ослабил хватку. Хотя это было больно, я улыбалась. И буду счастлива, даже если он оставит синяки на моей коже и часами будет дергать за волосы.

О чем я думала, пытаясь держаться от него подальше? Пытаясь втиснуть себя в рамки, которые сама же и создала? Он разрушил все, что я так искусно строила, как карточный домик. Сделал это за одну ночь. Я выставила себя перед ним напоказ настолько, что с таким же успехом могла бы вытатуировать его имя на своей коже. А пока мне придется смириться с синяками, которые он оставил. И со всем остальным.

К тому времени, как он отпустил меня, я уже строила планы. Как разрушить свою гребаную жизнь. Для него. В основном для себя. У меня не было иллюзий насчет того, что мы будем постоянными и долгосрочными партнерами. Но он заставил меня увидеть, что невозможно жить во лжи. Это будет стоить мне слишком дорого. Это уже обошлось мне слишком дорого.

Всякий раз, когда Пит появлялся снова в моей голове, я разрывала с ним отношения. В мягкой, уважительной манере. Учитывая, каким он был в последнее время, я сомневалась, что его это вообще волнует.

Нет, конечно, ему будет не все равно. Не потому, что он любил меня… хотя, может, и любил. А потому, что Пит был человеком, привыкшим получать желаемое. Мужчинам не нравилось, когда с ними расставались. Даже если они не хотели встречаться с самого начала. Женщина, отвергающая мужчину, была одной из самых опасных вещей. Быть с мужчиной — все равно что приручать дикое животное. Они были преданными, любящими. Вплоть до тех пор, пока не разрывали тебе глотку.

— Здесь есть ванная, если хочешь помыться, — сказал Кристиан, помогая мне подняться и осторожно одергивая платье.

Этот жест удивил меня, он был мягким, нежным — разительное отличие от всего остального, что тот делал со мной. Затем мужчина повернул меня, его взгляд был мягким и проницательным. Медленно провел большим пальцем по моей нижней губе.

Я только смотрела в ответ, мое тело все еще восстанавливалось, разум пытался определить, что он делает. Или это просто еще одна игра? Неужели Кристиан просто пытался вывести меня из равновесия этой нежностью? Совсем не похоже на то. Но я начинала думать, что не могу доверять своим чувствам рядом с ним. Ничему нельзя доверять.

И, несмотря на нашу связь, я знала, что не могу доверять ему.

В конце концов, он отступил назад, создавая пространство между нами. Я была одновременно благодарна и разочарована.

На автопилоте я двинулась к двери в углу, нуждаясь в убежище и относительном уединении ванной комнаты.

Кристиан наблюдал за мной всю дорогу. Мне не нужно было оглядываться назад, чтобы понять это.

Оказавшись внутри, прижалась к двери, тяжело дыша и лихорадочно соображая. Я не жалела о том, что сейчас сделала. Ни в малейшей степени. Но это немного осложнило мою жизнь.

И сделало более захватывающей.

Будто я была отключена от сети последние пять лет, а Кристиан — новый источник энергии, показывал, насколько мертвой я была.

Я воспользовалась удобствами, мои конечности были ватными и болели.

Глаза сияли в отражении в зеркале, лицо раскраснелось, щеки нежно порозовели. Я расчесала пальцами растрепанные волосы, не прилагая слишком много усилий, чтобы потом вспоминать о произошедшем. Теперь ничто не будет выглядеть или ощущаться как прежде.

Хотя меня так и подмывало пошарить в роскошной ванной комнате, которая была бы более уместна в особняке, чем в офисе в центре города, но я сдержалась. Отчасти потому, что знала — если Кристиану есть что скрывать, он это скроет. Ничего важного не найти в шкафчике туалета. Кроме того, это было слишком предсказуемо. Больше всего мне хотелось снова дышать с ним одним воздухом. И чтобы он снова смотрел на меня. Этот голод был нездоровым, даже токсичным. Но опять же, я смирилась с тем, что я — токсичный человек. Несмотря на то, что лгала всем об этом последние пять лет, я никогда не лгала себе.

Ну, за исключением убеждений, что когда-нибудь смогу жить по-другому. Отрицая свои самые плотские желания.

Кристиан стоял у бара в углу комнаты, когда я вышла. В офисе пахло сексом.