Тысяча И Одна Ночь. Книга 6

А у него был хороший голос и умение, оставляющее в душе след, и христианская девушка полюбила его сильной любовью и увлеклась им с великой страстью. И юноша поступал так семь дней, и девушка говорила: "О, если бы он согласился, чтобы я вступила в ислам!" А язык со состояния говорил такие стихи:

От нас отвернётесь ли, коль сердце стремится к нам?
Я душу отдам за вас, и в сердце моем - ваш дом.
Согласна покинуть я семью моих родичей
И веру оставить, пред которой острейший меч.
Свидетельствую: "Аллах - нет бога опричь его
Крепко доказательство, сомненье рассеялось!
Быть может, решит он, чтоб стал близок небрежный к вам,
И сердцу прохладу даст, тоской изнурённому.

Ведь двери закрытые порой открываются, И грустью подавленным даётся желанное, И когда терпение девушки истощилось и стеснялась у неё грудь, она бросилась на землю перед юношей и воскликнула: "Прошу тебя ради твоей веры, не выслушаешь ля ты мои слова?" - "А что ты скажешь?" - спросил юноша. И девушка сказала: "Изложи мне учение ислама". И юноша изложил ей учение ислама, и она предалась Аллаху, а затем совершила очищение, и юноша научил её, как надо молиться. И, сделав это" девушка сказала: "О брат мой, я вступила в ислам только из-за тебя, желая твоей близости". - "Ислам, - отвечал юноша, - запрещает брак без двух правомочных свидетелей, приданого и опекуна, а я не найду ни свидетелей, ни опекуна, ни приданого. Если ты ухитришься сделать так, чтобы мы вышли из этого места, я надеюсь, что мы доберёмся до земель ислама, - и обещаю тебе, что у меня не будет в исламе другой жизни, кроме тебя". - "Я ухитрюсь", - сказала девушка.

И потом она позвала отца и мать и сказала ям: "Сердце мусульманина смягчилось, и он пожелал принять веру. Я приближала его к тому, что он от меня хочет, но он сказал "Это неприятно мне в городе, где убили моего брата. Если бы я отсюда вышел и моё сердце утешилось бы, я сделал бы то, чего от меня хотят". Не будет дурно, если вы выведете меня с ним в другой город, и тогда я ручаюсь вам и подарю то, что вы хотите".

И отец девушки пошёл к их эмиру и осведомил его об этом, и эмир обрадовался великой радостью и велел вывести девушку с юношей в то селение, о котором она упомянула. И они вышли, и, достигнув этого селения, они провели там весь день, а когда опустилась на них ночь, они тронулись в путь, перерезая дороги, как сказал ктото из поэтов:

Сказали они: "Пришла пора отъезда!"
Я молвил. "Сколько раз грозят отъездом!"
Одно мне дело - ездить по пустыне
И отсекать в земле за милей милю.
В какую б землю милый ни поехал,
Туда вернусь я, бедный сын дороги.
Лишь страсть моя послужит мне вожатым
И верный путь без вожака укажет..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста семьдесят шестая ночь

Когда же настала четыреста семьдесят шестая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что плавный мусульманин и девушка провели в селении остаток дня, а когда опустилась над ними ночь, они тронулись в путь, перерезая дороги, и шли всю эту ночь. А юноша сидел на быстром копе, и он посадил девушку сзади, и пересекал земли, пока не приблизилось утро. И тогда он свернул с дороги и опустил девушку на землю, и они омылись и совершили утреннюю молитву.

И когда это было так, они вдруг услышали бряцанье оружия, лязг удил, разговор людей и стук копыт. "О такая-то, - сказал юноша, - это наши преследователи, христиане настигли нас. Что тут придумать, когда конь так устал и утомился, что не может пройти и сажени?" - "Горе тебе, разве ты устрашён я напугался?" - спросила девушка. "Да", - отвечал юноша. И она сказала: "А где то, что ты рассказывал о могуществе твоего господа и о помощи его тем, кто просит о помощи? Пойдём сюда, будем умолять его и взывать к нему - может быть, он нам поможет своей помощью и настигнет нас его милость (велик он и славен)". - "Прекрасно, клянусь Аллахом, то, что ты сказала" - воскликнул юноша. И они стали умолять Аллаха великого, а юноша говорил такие стихи: