Тысяча и один день

Как это мое сознание не успело поучаствовать в решении? Что-то там во мне прикинуло: направление телепортации определено, дальность доступна, ну и сигай. Я и сиганул, не подумав о последствиях. Простите меня, ребята…

Думаю, они побили бы меня, узнав о моих сомнениях. Они прекрасно осознают, что выбрали неблагодарное амплуа группы поддержки и просто обязаны лечь за меня костьми. Мой щит и моя броня, мое прикрытие, расходный материал в случае необходимости. Об этом было говорено тысячу раз. И в конце концов, если их не изрешетят сгоряча, то скорее всего ничего несовместимого с жизнью им не грозит – ну помурыжат под следствием, ну отправят лет на десять замаливать грехи куда-нибудь на лесоповал или строительство Байкало-Камчатской магистрали. И так отправят: яснее ясного, что наша конспиративная ячейка провалена. Без всякой крамолы моим друзьям после ликвидации «Смертельной схватки» светил бы край вечнозеленых помидоров – ну куда еще девать могучую, но абсолютно неквалифицированную рабсилу?

Логично. Железная логика труса и подлеца, ушмыгивающего за чужие спины от расплаты.

Оправдание можно сыскать всегда – от мировых катастроф до не вовремя развязавшегося шнурка, и оправдать что угодно. Если будешь очень настойчив, тебе поверят.

Эх, Ваня, Гойко, Руслан… Почему вы никогда не назовете это трусостью и подлостью? Почему вы не простите мне, если я не вынесу мерзости собственной душонки и вдохну Вязкого мира?

А почему тень направлена в сторону от света, как говорил один мой старый знакомый? И почему жужелица кусает червяка, а не наоборот?

По логике. Гадостная это штука – логика.

Нырок долог – надо обойтись без промежуточных выныриваний. Хорош я буду, если в раздевалке меня ждет засада!

Попытка вынырнуть – и неудача. Мечусь вправо-влево, вверх-вниз. Глаза застилает чернота, я уже не вижу лиловую мглу…

И падаю из-под потолка, круша банкетку. Вдох! Еще! Невыносимая сладость спертого, с крепким запахом пота – но воздуха.

Рыба. Пойманный на уду и небрежно брошенный в пакет карась, уже полузадохшийся, сумел удрать и дошлепать до воды.

В раздевалке та же компания: двое служителей в униформах, побитый Витус Смертельный Удар, уже принявший душ и полуодетый, Тамерлан, Молотилка и Динамит. На миг удивляюсь, почему трое последних все еще торчат здесь, – и понимаю почему.

О том, как ошарашены служители и Смертельный Удар, распространяться не буду. Они еще не поверили своим глазам, но уже отвалили челюсти.

– Экстаз… – сиплю я в коротком промежутке между двумя судорожными вдохами. И впрямь экстаз – дышу! Жив!

Мои ребята наготове, и все же им требуется полсекунды, чтобы понять, что на этот раз все всерьез, игра пошла ва-банк. Вслед за тем воздух в раздевалке наполняется летающими предметами.

С грохотом рушится тяжелый шкаф, перегораживая дверь в коридор. Еще один валится поперек двери, ведущей в душевую, где шумит вода и кто-то по-лошадиному фыркает под струями. Пусть пофыркает взаперти. Теперь не так-то просто попасть в раздевалку МЕХАНИЧЕСКИ, а от телепортации есть средство – не очень надежное, правда, всецело зависящее от ловкости рук: ЗАНЯТЬ ПРОСТРАНСТВО. Чем угодно, вплоть до пуха из распоротой подушки (жаль, что подушки нет, но обойдемся). Раздвинуть собой при выныривании молекулы воздуха – это тривиально, раздвинуть предметы – практически невозможно. И уже через секунду-другую после моего появления вынырнуть из Вязкого мира в нашей раздевалке становится просто НЕГДЕ.

Разлетаются выдранные с мясом дверцы личных шкафчиков, к потолку взлетают вороха одежды, полотенца, обувь, какой-то неопознанный хлам… Порхают полосатые бумажки – эксменские деньги из безжалостно опустошенных Динамитом карманов. Взвивается в воздух урна, крутясь волчком и рассеивая содержимое. Забыв о травмах, вскакивает на ноги Витус Смертельный Удар, пытаясь понять, что тут вообще происходит. Орут и бестолково мечутся служители – эти уже поняли. Один из них, тот самый брат Бамбука, с воплем бросается к двери, пытается оттащить в сторону шкаф, который ему явно не по силам. Вот дурень.

Набежавший Тамерлан хватает его в охапку и швырком отправляет в полет через всю раздевалку. Вовремя: дверь крякает под ударом с той стороны, затем длинная автоматная очередь рубит ее в щепки. Тамерлан умница – не только спас дурня, но и сам успел уйти с линии огня.

– Лови! – орет мне Гойко.

Ну разумеется! У Молотилки великолепный нюх на опасность, куда лучше моего. Разумеется, чуть только за мной закрылась дверь, он на всякий случай сделал одну очень простую вещь: незаметно вынул из тайника некий предмет и держал его при себе.

Он очень занят, заполняя кубатуру раздевалки порхающим в воздухе тряпьем, но бросок его точен.

Оп. Поймал.