Тысяча четыреста восемнадцать дней(Рассказы о битвах и героях Великой Отечественной войны)

Застава Лопатина оказалась в полосе, где группа фашистских армий «Юг» наносила главный удар в направлении на Киев.

Застава Рослякова была в полосе наступления главных сил группы армий «Север».

Было героическое сопротивление на границе и в полосе группы армий «Центр», наступавшей на смоленско-московском направлении. Там легендарную славу заслужили на века защитники Брестской крепости.

В древности Брест назывался Берестье. Такое название дали ему древляне, одно из племен восточных славян. Береста, кора березы, тут никакого значения не имела. Значение имели бересты, разновидность вязов, росшие в те времена и теперь растущие на берегах Западного Буга и Мухавца. При слиянии тех рек древляне и построили город-крепость, в летописях она упоминается под 1017 годом. Брест — Берестье — видел множество боев за свои долгие века: за него сходились в схватке киевские, туровские, волынские дружины с дружинами польских и литовских князей, его не миновало, естественно, нашествие Наполеона. В тридцатых годах XIX века русские войска возвели в том горячем месте — для защиты западных границ России — мощную по тем временам крепость с цитаделью и фортами. Теперь, когда мы говорим «Брестская крепость», в нашем воображении не должны рисоваться укрепления, рассчитанные на противодействие артиллерии и авиации сороковых годов XX века. За сто с лишним лет их боевая ценность многократно снизилась, но толстые кирпичные стены, каменные подвалы, конечно, давали возможность к сопротивлению. Значение же самого города в Великую Отечественную войну было велико: через него проходило шоссе Москва — Варшава, он был крупным железнодорожным узлом.

Дивизии, которым надлежало оборонять Брест и прилегающий к нему район, не успели занять там позиций, начало войны застало их далеко от границы. На марше они понесли большие потери под бомбежками и артобстрелом, в бой вступили ослабленные. Одновременного удара всех четырех дивизий не получилось. И они, теряя еще больше бойцов, отошли от Бреста. Небольшому гарнизону крепости и стекавшимся туда различным группам и подразделениям пришлось сражаться одним. Превосходство фашистов в численности с самого начала было многократное. Так, триста воинов Тереспольского пограничного укрепления противостояли полку вражеской пехоты и полку артиллерии. Атаки немцев поддерживала и авиация. Но пограничники во главе с майором А. Кузнецовым и лейтенантом А. Кижеватовым истребляли врага не только в обороне. Они сами переходили в атаки, в дерзких вылазках уничтожили штаб пехотного батальона и штаб дивизиона. Кончались у пограничников боеприпасы. Потери были велики. Когда они — в девятый день войны — прорвались в Брестскую крепость, их оставалось тринадцать.

Защитниками крепости руководили капитан И. Н. Зубачев и его заместитель полковой комиссар Е. М. Фомин. Они организовали круговую оборону, основным ее опорным пунктом стала цитадель, стоявшая в середине крепости. Видя, что цитадель еще наша, группа бойцов, подобно пограничникам, во главе со старшиной П. П. Басневым несколько дней обороняла от немцев Брестский вокзал, держались очаги сопротивления в самом городе. Но и положение самой цитадели с каждым днем ухудшалось. Ее постоянно бомбили и обстреливали. Затем немцы отрезали крепость от реки. У осажденных не стало воды. Было подвигом набрать ночью флягу в Мухавце и вернуться с нею. В подвалах крепости было много женщин с детьми и много раненых. Немцы рассчитывали жаждой и голодом, обстрелом и бомбежками принудить крепость к сдаче. Истекающая кровью крепость держала около себя тысячи фашистских солдат, исключив их из общего наступления, и тем облегчала положение наших дивизий, оборонявшихся на центральном направлении.

29 и 30 июня были днями, когда немцы предприняли генеральный штурм цитадели. Бомбы с самолетов и артиллерийские снаряды падали так густо, что рушились могучие, старинной кладки стены, а кирпичные глыбы от страшного жара оплавлялись, кирпич тек бурым стеклом.

Враги ворвались в цитадель, когда защищать ее уже было некому: большинство защитников и почти весь штаб погибли, а раненые были так изнурены, что не могли держать оружия.

Однако продолжал борьбу восточный форт, где группой бойцов руководил майор П. М. Гаврилов. Воины скрывались в подвалах, в подземных переходах и оттуда совершали нападения на фашистов.

Оставшись в глубоком тылу, месяц с лишком боролась Брестская крепость. О последних днях ее легендарной борьбы осталась на камнях подземелья надпись: «Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина! 20-VII-41».

Человек, оставивший это послание, был уверен в победе нашей страны. Иначе зачем ему было процарапывать такие буквы и цифры. Вот только имени своего нам, ныне живущим, он не оставил. Может быть, не хватило у него сил на это… Или сознательно не назвал себя? Он мог думать: «Здесь погибли сотни прекрасных товарищей. Будет несправедливо, если Родина узнает лишь мое имя». Свидетель каждодневных подвигов, тот человек свой подвиг, верно, считал делом естественным в тех обстоятельствах и совершенно не помышлял о наградах и почестях.