Читаем Тысяча благодарностей, Дживс! полностью

– Я не в Лондоне. Я звоню из дому. Ты можешь, как ты выражаешься, быть полезен своим приездом ко мне. Сегодня, если у тебя получится.

– До чего приятно это слышать, старая прародительница. Ваше приглашение меня очень обрадовало, – сказал я, всегда готовый воспользоваться ее гостеприимством и вновь переведаться с бесподобными съедобностями, которые стряпает ее замечательный французский повар Анатоль, благодетель пищеварительных трактов. Я всегда жалею, что у меня нет запасного желудка, чтобы поручить и его заботам Анатоля. – Сколько я буду у вас гостить?

– Сколько пожелаешь, беспечный ты мой. Я дам тебе знать, когда пора будет выметаться. Главное – чтобы ты приехал.

Конечно, я был, как и всякий бы на моем месте, тронут той настойчивостью, с которой она добивалась моего визита. А то в кругу моих знакомых слишком многие, приглашая меня в гости, специально подчеркивают, что ждут меня только на выходные, и обязательно говорят, что самый удобный обратный поезд отходит в понедельник утром. Я улыбнулся еще шире.

– Очень мило, что вы меня пригласили, ближайшая родственница.

– Ну, разумеется, мило.

– Предвкушаю радость свидания с вами.

– Еще бы.

– Каждая минута до нашей встречи будет казаться мне часом. Как дела у Анатоля?

– Ты только о нем и думаешь, прожорливый поросенок.

– Что делать? Вкусовые ощущения устойчивы. Как поживает его искусство?

– Оно в расцвете.

– Прекрасно.

– Медяк говорит, что кухня Анатоля стала для него откровением.

Я попросил ее повторить. Мне послышалось, будто она сказала: «Медяк говорит, что кухня Анатоля стала для него откровением», – хотя я знал, что она не могла так сказать. Но оказывается, все-таки сказала.

– Медяк? – переспросил я, не веря своим ушам.

– Гарольд Уиншип. Он просил называть его Медяком. Он живет сейчас у меня. Говорит, что он твой приятель, в чем он, конечно, никогда не признался бы, если бы не существовали веские улики. Вы ведь знакомы? По его словам, вы вместе учились в Оксфорде.

Я издал возглас радости, а она сказала, чтобы я не смел больше так орать, иначе она взыщет с меня компенсацию за свои лопнувшие барабанные перепонки. В общем, как говорит старинная пословица, горшок стал чайнику за копоть пенять: мои-то барабанные перепонки были на пределе с самого начала переговоров.

– Знакомы? – повторил я. – Знакомы – не то слово. Мы были просто как… Дживс!

– Да, сэр?

– Как звали ту парочку?

– Простите, сэр?

– В Древней Греции, если не ошибаюсь. Ее часто поминают, когда заходит речь о закадычной дружбе.

– Вы имеете в виду Дамона и Пифия, сэр?

– Точно. Мы были просто как Дамон и Пифий, старая прародительница. Но что он делает в ваших пенатах? Я не знал, что вы с ним знакомы.

– Мы и не были знакомы. Но его мать – моя старая школьная подруга.

– Понимаю.

– И когда я узнала, что он баллотируется в парламент на внеочередных выборах в Маркет-Снодсбери, я написала ему, что он может расположиться у меня. Это гораздо лучше, чем прозябать в гостинице.

– В Маркет-Снодсбери идет избирательная кампания?

– Вовсю.

– И Медяк один из кандидатов?

– Он выдвинут от консерваторов. Ты, кажется, удивлен.

– Еще как. Можно даже сказать, потрясен. Я и не подозревал, что у него есть общественная жилка. Как его успехи?

– Пока трудно сказать. В любом случае ему необходима всесторонняя помощь, поэтому я хочу, чтобы ты приехал и поагитировал за него.

Я в раздумье пожевал нижнюю губу. В такую минуту следует проявлять осмотрительность, а то еще мало ли что.

– Что от меня потребуется? – осторожно поинтересовался я. – Мне не придется целовать младенцев?

– Конечно, нет, тупица ты беспросветный.

– Я слышал, что предвыборные кампании в основном состоят из целования младенцев.

– Да, но целовать их должен бедняга кандидат. Ты будешь ходить по домам и агитировать жителей за Медяка, больше от тебя ничего не потребуется.

– Тогда можете на меня положиться. С этой задачей я справлюсь. Старина Медяк! – сказал я, растрогавшись. – Встреча с ним согреет мне душу, ну, и все такое.

– Душу и все такое ты сможешь согреть уже сегодня. Он на день приезжает в Лондон и хочет с тобой пообедать.

– Ух ты! Прекрасно. В котором часу?

– В полвторого.

– Где?

– В гриль-баре «Баррибо».

– Я буду там. Дживс, – сказал я, повесив трубку, – помните Медяка Уиншипа, который был для меня когда-то тем же, чем Дамон был для Пифия?

– Да, сэр, конечно.

– В Маркет-Снодсбери идет избирательная кампания, и он кандидат от консерваторов.

– Та к я и понял из слов вашей тети, сэр.

– Вы что, слышали, что она говорила?

– Почти беспрепятственно, сэр. У мадам довольно пронзительный голос.

– Это уж точно, пронзает, – сказал я, потирая ухо. – Не легкие, а прямо кузнечные мехи.

– Исключительная сила звука, сэр.

– Неужели тетя пела мне колыбельные, когда я был крошкой? Наверно, нет, иначе я с перепугу решил бы, что взорвался отопительный котел, и вырос заикой. Но все это несущественно, главное – что мы сегодня отбываем к ее шалашу. Я пообедаю с Медяком. В мое отсутствие упакуйте, пожалуйста, всякие там носки-галстуки.

– Слушаюсь, сэр, – ответил он, и мы больше не возвращались к разговору о клубной книге.

<p>Глава 3</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Дживс и Вустер

Дживс и феодальная верность. Тетки – не джентльмены. Посоветуйтесь с Дживсом!
Дживс и феодальная верность. Тетки – не джентльмены. Посоветуйтесь с Дживсом!

Дживс и Вустер – самые популярные герои вудхаусовской литературной юморины, роли которых на экране блистательно исполнили Стивен Фрай и Хью Лори. Проходят годы, но истории приключений добросердечного великосветского разгильдяя Берти Вустера и его слуги, спасителя и лучшего друга – изобретательного Дживса – по-прежнему смешат читателей.Итак, что же представляет собой феодальная верность в понимании Дживса?Почему тетушек нельзя считать джентльменами?И главный вопрос, волнующий всех без исключения родственников Бертрама Вустера: «В каком состоянии сейчас Дживсовы мозги?» Ведь стоит юному аристократу услышать мольбы страждущих о помощи, он неизменно отвечает: «Посоветуйтесь с Дживсом!» И тогда… достопочтенный мистер Филмер будет спасен и прозвучит Песня песней.

Пелам Гренвилл Вудхаус , Пэлем Грэнвилл Вудхауз

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века / Юмор / Современная проза / Прочий юмор

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза