Тыл — фронту

На каждом участке был тяжелый труд, люди недоедали, недосыпали, сутками не уходили из цехов, каждая остановка агрегата воспринималась как великая беда, и лозунги со стен кричали, призывая скорее ликвидировать простой, восполнить недобор. Но из всех участков самым тяжелым казался тот, где по соседству с нашим цехом с помощью абразивных кругов на электроприводе зачищали стальные заготовки. Визг и скрежет, искры и пыль заполняли это отделение. Сотни женщин, в основном жены фронтовиков, самоотверженно работали здесь. Знали: металл идет на помощь мужу, отцу, брату, туда, где кипят сражения и льется кровь.

Одна смена уходила на отдых, другая бралась за дело. Женщины, надев маски, надвинув очки на глаза, склонялись над заготовками. Иногда прибегали и метались у окон этого отделения ребятишки. Приплюснув носы к пропыленному стеклу, искали голодными глазенками своих матерей. А они, увидев их, подходили к окну и, отодвинув стекло, совали им свертки в плотной бумаге — остатки своего спецобеда. Махнув детям рукой, кричали что-то и снова торопливо шли на свое место. А краны подвозили и подвозили заготовки и потом, готовые, очищенные, связками волокли их к вагонам, которые подкатывали к цеху, и не было этим вагонам конца…

Как только цех перешел на выпуск электростали, мастер Иван Архипов, человек смелый и опытный, дал о себе знать ценным почином. Он заверил, что намерен каждую плавку выдавать по заданному химическому составу. Это означало: весь металл пойдет только по заказам.

Иван Архипов на оперативках объяснял:

— Как у нас до сих пор было? Надо добавить в расплав триста килограммов марганца, а где он? Его приготовленного нет. А плавка не ждет. Вот я и говорю, надо заранее, кучками от ста до пятисот килограммов заготовлять марганец, титан, хром, никель. Скажем, требуется добавить хрома или марганца, а он у вас уже взвешенный, рядышком лежит, бери — и в печь. И еще: ферросплавы будем загодя прогревать, чего тоже раньше не делали. Хлопотно? Но зато надежно — попадание в химический анализ обеспечено.

Хорошо отладил мастер эти операции. Сталеварские бригады поняли ценность его предложения и потом уже не отступали от заведенного порядка, и это подняло качество металла. А Иван Архипов на фронт ушел: был он знатным металлургом, стал артиллеристом высокого класса.

Мартеновские печи по тепловым параметрам были в то время малопроизводительны, работали на мазуте, но на это не оглядывались, непрерывно совершенствовали процесс сталеварения, старались исключить из него и трудоемкие операции. Тут нельзя не вспомнить сталевара Ивана Панкова. Он нашел простой, но эффективный способ скачивания первичного шлака из печи. Операция эта изнурительна: на длинный стальной прут насаживается деревянная плаха, и три-четыре человека выгребают — скачивают шлак в приставленные к окнам печи чугунные коробки.

Иван Панков все переиначил. Он «наводил» шлак после расплава, давал в печь руду и несколько минут держал ванну под факелом, а затем выключал мазут, и шлак, поднявшись, как опара, шел самотеком в коробки.

— По тем временам это было великое дело, — рассказывал бывший начальник смены М. Г. Брюнеткин, с которым мне недавно довелось встретиться. Михаил Георгиевич 43 года проработал в мартеновских цехах, много лет возглавлял мартеновский цех на Челябинском металлургическом заводе, был здесь главным сталеплавильщиком. Не все сохраняет память человека, поэтому я уточнил: какие были самые трудные моменты в ту пору?

Михаил Григорьевич сказал сразу:

— Помнишь, цех стоял несколько дней без мазута? Пустой, серый, глухой, будто мертвый. Тогда нам сообщили: немцы перерезали нефтяную магистраль, возник серьезный сбой в подаче топлива. И тогда в Баку полные цистерны снимали с колес и отправляли через Каспийское море до Красноводска, а потом по железной дороге — на Урал. Этим и выручили нас…

Михаил Григорьевич сидел некоторое время молча, потом снова заговорил не спеша:

— Для меня лично выпал один тяжелейший месяц. Тогда я еще мастером был. Случилось так, что один за другим свалились от переутомления и болезней многие мои коллеги. Остались только Георгий Волков, помнишь, тот богатырь, чуть ли не самый высокий в цехе, и я. Двенадцать часов один на четырех печах отработаешь — в глазах темнеет. Сменит меня Волков и тоже двенадцать часов ведет плавки. Обеды нам прямо на площадку приносили. Как мы с ним выдержали — и сейчас чудом кажется. Ну, а потом к нам сталевары из Сталинграда приехали, с других южных заводов. Подмога была кстати.

И. ПАЙВИН,

рабочий Златоустовского металлургического завода

Из статьи сталевара Златоустовского металлургического завода В. М. Амосова «Моя помощь фронту — скоростной метод»

Для разгрома врага нужно дать фронту как можно больше танков, пушек, орудий и другого вооружения. А для производства этого грозного оружия нужна высокосортная сталь. Поэтому вся моя работа подчинена одной цели — увеличению выплавки стали.