Ты выбрал её (СИ)

— Соня… — шепнула одними губами. Как же так… В голове болезненным набатом билось:

Ты — ни мать. Ты — никто…

Я никто. Никто для мужа. Никто для дочери. Лишняя. Нянька. Замена. Черновик. Я жила с ними, пока была нужна. Теперь не нужна: ни ему, ни ей.

— Услышала? — озлобленно скривила губы Алиса. — Держись подальше от моей семьи! Моя дочь больше не твоя забота. Про Руслана вообще забудь!

Я не стала отвечать. Просто бросила на стол ключи. Как-то забыла отдать. Теперь все, баста. Нужно иметь силу прошлое оставить в прошлом. Если нужно с мясом отодрать, буду отдирать. Жить любовью к людям, которым ты не нужен — самое бездарное как можно прожить жизнь.

— Скатертью дорога, — услышала в спину.

Я спустилась вниз, села в машину, на автомате ехала в сторону дома. Не было слез, только глухое тихое оцепенение.

Доехала удивительно без происшествий: скинула обувь, пальто на пол, не раздеваясь, забралась на кровать и накрылась одеялом с головой. Разбудил звонок. В комнате мрак, за окном дождь, вокруг тихо и уныло. Я ответила на автомате.

— Оля, что случилось у вас с Соней? — и такая холодная строгость в голосе. Конечно, ему наплели, что я главное зло семьи Гордеевых! Ну и пошли они! Все! Такая ярость меня взяла, что я не сдерживалась и не пыталась привычно сгладить ситуацию. Я не буду больше удобной для них.

— Да оставьте меня в покое! Все, я вам никто! Сами живите, сами разбирайтесь! Мне на вас плевать!

Я отключилась и отправила Руслана в черный список. Завтра же выброшу сим-карту. У меня будет новый номер, новый дом (да, это уже решила) и новая жизнь. Настоящая! Я больше не буду заменой и черновиком. Я буду жить для себя! Осталось развестись. Неделя — и я полностью свободна!

Глава 10

Руслан

Это очень странно. Я убрал телефон и снова постучал в детскую. Дочка плакала и отказывалась спускаться к ужину. Я пытался максимально облегчить расписание, чтобы проводить с ней больше времени, помочь подружиться с Алисой и адаптироваться к новой реальности. Сегодня что-то капитально пошло не так.

— Соня, — вошел в темную спальню, только лампа на письменном столе светила, разбавляя густой полумрак, — расскажи мне, что случилось?

Она лежала на кровати, отвернувшись к стене и спрятав голову под подушку.

— Нет, — буркнула. — Я буду спать. Уходи.

— Соня, поговори со мной…

— Я сказала нет! — повернулась, крикнула, затем снова залезла в раковину.

Я тяжело поднялся и пошел на выход. Если бы знал, что будет настолько трудно и сложно, что дочь замкнется и будет страдать, если бы… Что бы я сделал? Прогнал Алису, как только увидел на парковке? Не набросился бы на нее и не изменил бы Оле? Не стал бы скрывать от жены правду и устраивать тайные встречи с биологической матерью? Я и сам не знал. Факт в том, что я сейчас не был счастлив. В моем доме не было легкости и покоя. Моя дочь страдала. Единственное, что получил — ежедневные оргазмы. Алиса даже усталого и больного поднимет и ублажит. Иногда казалось, что это единственная доступная ей форма общения. То что нас объединяло.

В столовой Алиса накрывала к ужину: суши, роллы, сашими из ресторана и тарелка покупных пельменей — это, видимо, для Сони.

— Ну что там? — поинтересовалась, присаживаясь на высокий стул, эффектно закидывая ногу на ногу.

— Что произошло здесь? Почему Соня подавлена? Оля приезжала?

Алиса расстроенно надула губы.

— Каюсь, это я позвонила твоей бывшей. Нужно что-то решать, поэтому попросила ее приехать. Может быть, дни их встреч определить, — очень рационально объясняла, прямо даже как-то не обычно для Алисы. — Но твоя Оля устроила скандал, кричала, что она мама Сони. Что я бросила дочь, — обиженно всхлипнула. — Соня меня защитила. Сказала, что я ее мама. Ольга взбеленилась и ушла.

Я нахмурился. Это совершенно не вязалось с образом Оли. Но то, как говорила со мной по телефону, реакция на нее дочери…

— Рус, — накрыла мою руку своей, — оставь Соню. Ей нужно адаптироваться к новой реальности. Принять, что люди могут вести себя по-разному, — медленно и томно поглаживала мою ладонь. — Захочет, сама расскажет. Не лезь в душу.

Я только откинул голову, разминая шею. Надеюсь, Соня придет в себя и поговорит со мной. А Оля… Не знаю, она тоже остынет, и мы все решим. Наша история не может так закончиться.

— Опять роллы? — осмотрел стол. За эти несколько недель они осточертели. У меня реально глисты заведутся.

— Я их обожаю! — воскликнула Алиса и ловко взялась за палочки.

— А это? — кивнул на тарелку заветренных пельменей.

— Для нашей дочери.

Я подвинул к себе тарелку. Соня вряд ли спустится, а если вдруг, то так поздно она ест только шоколадные шарики с молоком. А вчерашние пельмени только голодные непривередливые мужчины едят.