Ты спросил, что такое есть Русь…

О Русь-земля, чем ты прославилась на свете?
С небес твоих зарницы сходят, как жар-птицы,
На стёжки — по садам, полям… И ленты эти
Нередко к речкам вьются, где вода резвится

И бьёт в сыпучий берег. За крутым овражком
Стоят густые боры без конца и края.
Пред ними луг поющий в солнце и ромашках.
Склонившись зрением и слухом, обнимаю

Стрекоз, коровок божьих, бабочек… Все смело
Летают, как и мысль, наполненная силой.
И ты на край желанный смотришь, онемело,
А дух парит аж птицей вольной, сизокрылой.

Но вдруг узреешь — в травах маки запылают…
Согреты солнцем — что запекшиеся раны.
Представишь, как на Русь фашисты нападают,
В рабов желая обратить огнём нежданным.

В цветочках нежных белых, в листиках кудрявых,
На холмах, что венчают обелиски,
Растут калины и рябины — в ягодах кровавых.
Там слышится: мы не рабы, народ российский!

Мы не рабы, рабы не мы, писали в школах
В послевоенные года России дети.
Сияли в душах их цветы и на просторах.
И уважали наш народ на всей планете.

Природа русская, люд русский, хороши вы.
Хочу, чтоб бестревожно вам жилось, приветно…
Гражданской скорби, знаю, тягостны мотивы,
Но не всегда ведь длиться ночи беспросветной.

Как одолеть неправду правде в вечном споре?
Обкромсанной страны не заживают раны.
Но чую, горестно народу жить в позоре:
Укором — павшие герои, ветераны…

Страны моей прекрасней нет на целом свете.
Она ввысь к свету неоглядному стремится.
Сильны её красноречивейшие дети,
Но что вот матери безмолвной ночью снится?

Эх, доля: горе мыкать спокон века. Плакать,
Когда сыны в крови, монгольская нагайка
По спинам их гуляет… плен, иль надо драпать
От вражьих стрел, иль — пьяный вой под балалайку…

Покорны всякой службе бритые солдаты;
Синонимом раба их клички быть готовы.
Бывает, что капкан наладит брат на брата,
А кто-то добровольно влезет и в оковы.

Госдума для детей — бутыль «палёной» водки:
Пьют ложь, разврат, предательство, сходя к терпенью.
За крохи от господ разносят кривотолки…
Как труп живой, послушною мелькая тенью.

И вот над собственным позором дети шутят,
Мол, ныне каждый долларовой цепью скован…
Не пашут и не сеют… — стол в заморской мути.
Как дуб был славянин, а стал трухою полон.

Зачем молчите, недовольные судьбою?
Просите прадедов, чтоб указали дело.
Обманутых постперестройкой за собою
К победе пусть ведут — и все за ними, смело!

Да, мать, в кулак сжимаем руки мы от злости.
Посмотрим в лица вражьи смелыми глазами.
Да, не собаки мы, к чему бросать нам кости…
Вернём стране венец! Подымем выше знамя!

Мы русичи! — Величественно звуку литься.
Мистичен и просторен он необычайно.
И к предкам, храм наш строившим, стремится
В былинный вещий род славянский, полный тайны,

Встававший супротив врага единой ратью.
Державший правды стяг священный крепко, свято.
Единым духом сильные — мы ж сестры, братья…
За волю, честь свою отдать жизнь были рады.

Борьба за честь вновь набирает обороты.
Поганцы тешатся кровавою химерой…
Русь отразит врагов. Республик всех народы
Полны такою же тысячелетней верой.

Какой бы рок ни охватил наш дух, не сгинет
Вовек твоё лицо, ведь ты всегда хранима
У нас в душе. Настанет срок — и вновь обнимет
Всех наций мать детей. Мы ею все любимы.

А мне Бог дал по белу свету поскитаться,
Писать правдивые слова по небосводу,
Как русич хочет светлой доли допытаться
И в мир нести свет братства, равенства, свободы!

Р. А. Н. 2001, Москва