Ты отдашь все!

– Хорошие люди, серьезные, – охотно сказала Саврасова. – Порядочные, тихие. У Юры свой магазин, он автозапчастями торгует, а у Наташи парикмахерская собственная. Девочка у них, большая уже, в школу ходит. Живут они дружно, мирно, в гости редко ходят, все больше сидят дома. Телевизор вместе смотрят по вечерам, отдыхают после работы... Нет, очень приличные люди! Ни пьянок, ничего такого. А вот у Заботкиных вечно дым коромыслом стоит! Все книжки умные читают и спорят потом с друзьями об этом. А Максим – вообще чокнутый, он все географические справочники изучает, увлекается. Говорит, к старости путешествовать поеду по миру, свой атлас составлю! На французском языке! Или на английском, что ли... До утра над ними просиживает. А на что ехать-то ему? Лучше бы деньги научился зарабатывать, вон, как Юра. Или как Лева. А Марина на словарях своих помешана, даже на ночь их читает, вместо журнала. И философов всяких тоже читает. Головы забивают себе всякой ерундой, а мозги-то у них и так... немного того.

– Как Гайворонский относится к Марине?

– Ой, да по нему не поймешь! Он вообще человек, честно сказать, неискренний, что ли... Или это странности у него такие, – Саврасова красноречиво покрутила пальцем у виска. – Вообще-то мне кажется, что относится он к ней хорошо, просто старается ее все время как-то уколоть, потому что она его бросила и за Максима замуж вышла. А что тут обижаться, с другой стороны? Он и не собирался с Риточкой разводиться, куда ему идти-то, а Максим неженатый был, да у него и квартира двухкомнатная. И подходят они друг другу. Но дружат они с Севой нормально, надо сказать. Во всяком случае, дружили до всего этого...

Саврасова вздохнула, полезла в буфет и достала бутылку коньяка.

– Давайте помянем Леву, что ли? – предложила она.

Я отказалась, и Антонина, поколебавшись, все же налила коньяку себе одной. После двух рюмок Саврасова немного повеселела и даже отважилась закурить, бросая косые взгляды на дверь комнаты, за которой мальчуган продолжал свои детские серьезные занятия.

– Когда вы узнали о том, что Лев пропал? И от кого? – спросила я.

– Юра Звонарев заехал меня навестить, я тогда как раз болела сильно, с гриппом лежала. Лешка мой у бабушки был. Десятого, что ли, числа? И вот он и сказал, что, мол, почему-то не приехал Лева.

– У вас не возникло такой неожиданной мысли – взять и самой встретить Леву? – спросила я. – Все-таки, он теперь свободный человек, в Россию возвращается. Может быть, такой смелый шаг с вашей стороны подтолкнул бы его к решительным действиям?

– Я?! Да вы что?! Мне и в голову не пришло! – совсем раскраснелась Саврасова. – Я вообще человек скромный, сама ни за что первая на шею не повешусь. Это вон Ларка только так может. Я, конечно, ждала его, – опустила она глаза. – Надеялась... Обрадовалась, конечно, что он приезжает насовсем. Но все же, я считаю, что мужчина первый должен, и вообще…

Саврасова нахмурилась, и в глазах ее я заметила блеск навернувшихся слез.

«Видимо, вспомнила обидные слова Лиманской, сказанные ею у Гайворонских», – подумала я.

– Ладно, это мое, личное, – проговорила Антонина сдавленным голосом и промокнула глаза салфеткой. – Извините.

– Это вы меня извините, что пришлось поднять не совсем приятную тему, – я встала со стула. – Спасибо вам за информацию.

– Вам спасибо, что взялись за это дело, – ответила Саврасова. – От души надеюсь, что вы найдете убийцу Левы!

Покинув квартиру Саврасовой, я решила немного пройтись пешком и подумать, благо, сегодня я была без машины. Погода весьма располагала к прогулке, к тому же, дом Антонины Саврасовой находился недалеко от моего. Вдыхая свежий весенний воздух, я анализировала ситуацию.

В принципе, я уже составила собственное представление практически обо всех друзьях Маркова. Не совсем понятным оставался для меня образ Александра, бойфренда Ларисы Лиманской. И еще – неординарная фигура Севы Гайворонского. Пока что, кроме разговоров, мне не на что было опереться. Но это и понятно – что еще я могла сделать в данной ситуации? В Москву ехать бесполезно – там всего лишь обнаружили труп, и все. Поездку же в Германию я считала преждевременной. Единственное, что я могла сделать в настоящий момент – это запросить материалы дела Маркова.

С этой целью я посетила своего старого знакомого – подполковника милиции Мельникова. Андрей Александрович встретил меня радушно. В общем-то, это через него я проверила косвенное алиби всех членов компании – Мельников поднял компьютерные базы данных по авиа – и железнодорожным билетам. И он был уже в курсе, каким делом сейчас я занимаюсь. Увы, Гарика Папазяна, на которого я имела небольшой зуб, привлечь мне не удалось: Он работал в другом районе, к тому же, он ловко отвиливал от разговоров со мной, отключив сотовый, а на свой рабочий телефон посадил какого-то сержанта, который всякий раз вежливо повторял мне, как попугай, что капитан Папазян уехал на вызов. В конце концов, мне это надоело, и я перестала ему звонить. Пришлось напрячь Мельникова.