Ты ненадолго уснешь...

Полгода полной изоляции друг от друга, должны были уничтожить всякий интерес Бенедикта к Хоуп, благо, что и красотки стояли по-прежнему в ряд, только выбирай. Но все они были с душком человеческого ширпотреба и теперь вызывали только снисходительную улыбку, с которой Нэд не спеша прогуливался по залу и приветствуя особо почетных гостей. В основном, это были владельцы домов на озере Вашингтон.

Толпа, наконец, схлынула от стенда с двумя фотографиями и тогда, Бенедикт заметил, что одна невысокая фигура осталась стоять. Это была женщина, со светлыми волосами, убранными в пучок, одетая повседневно и просто, ее легко можно было принять за обслуживающий персонал. Но Купер узнал этот силуэт.

Хоуп Ванмеер мало изменилась за эти месяцы, разве что взгляд стал мягче, может даже мечтательнее. Теперь она могла похвастаться тем, что после операций ее не тошнит, а до операции не душит безотчетный страх. Впервые за шестнадцать лет, она посетила могилу матери и перестала вступать в споры на религиозные темы.

Как и прежде, ее отец, ходил на воскресные службы один и жизнь вошла в прежнее русло. Вот только потребность быть рядом с близким человеком обострилась. Нарастая по немного изо дня в день, это чувство подвергалось сомнению, будто внутри выросла небольшая зазубрина, через которую проходило сознание, действуя по принципу фильтра, чего было достаточно, чтобы положить начало серьезным переменам личности.

Благотворительность это хорошо, но Хоуп отчетливо понимала, что эти две фотографии были самым сокровенным рассказом для нее, который звучал в ее голове голосом Бенедикта.

«Я был там, рядом. Пережил то же самое, подметив каждую деталь, задавшись теми же вопросами что и ты. Я видел две больничные кровати, с измятыми простынями, неаккуратно заправленные, заваленные игрушками тумбочки, редкий смех и постоянные детские слезы. И я видел, как одна из этих кроватей в один день опустела...»

Две вещи поразили Бенедикта больше всего. И вовсе не тот факт. Что Хоуп все-таки пришла.

Она стояла и смотрела на фотографии Сэма и Луизы с улыбкой, а в ушах виднелись крохотные динамики плеера. Доктор Ванмеер снова стала слушать музыку.

Не особо переживая за то, что может спугнуть это чудо, Бенедикт осторожно достал один наушник, чтобы приложить к своему уху. Песня «Найти путь» группы Джей Файв, когда-то взорвал чарты по всему миру.

  - Прекрасный выбор, - раздался низкий мужской голос.

Краем глаза Бенедикт наблюдал за тем, как в глазах Хоуп блеснули слезы, но улыбка только стала шире.

  - Я хотела переживать чувство причастности к чуду снова и снова, забывая, что мало, что могу изменить в этом мире, и что даже у моих пациентов существует два пути. Один из них исцеление, за которое приходится дорого платить... - Хоуп продолжала смотреть на фотографии, поражаясь тому, сколько смысла уместилась на двух кусках бумаги. - Кроме этого, я осознала и, признаюсь, с неохотой приняла еще одну истину.

  - Интересно, - Бенедикт прекрасно понимал, что доктор Ванмеер сейчас, подводит промежуточные итоги тридцати пяти прожитым годам.

  - Наступают такие периоды, когда я, все таки, не могу обходиться без тебя.

  - Тшшшш, мой любимый момент, - мечтательно закрыв глаза, Бенедикт с упоением вслушивался в текст песни, отчетливая ощущая свою причастность к настоящему чуду.

Пару минут спустя песня закончилась и не поворачивая головы, Бенедикт вернул наушник.

   -Я так понимаю, у тебя сегодня выходной?

   - Именно так, - последовал ответ.

   - И мы едем ко мне...

Хоуп открыла рот, чтобы ответить, но Бенедикт покачал головой.

    - Нет, нет. Это был не вопрос.

                                                                    Эпилог

 Симпатичная журналистка с азиатской внешностью, придирчиво окинула себя взглядом. Безупречно!

Разумеется, ей не удастся произвести какое-либо впечатление на одного из самых богатых людей в стране, который к тому же вел самый замкнутый образ жизни. От того и невероятным было, что Бенедикт Купер дал согласие на интервью.

Уму не постижимо, но последний визит журналиста к этому человеку, был несколько лет назад. Трудоголик до мозга костей, глава влиятельнейшего инвестиционного фонда на западном побережье Штатов и сейчас немного запаздывал.

В коридоре послышался торопливый топот ног, двери распахнулись и первым в кабинет влетел щегольского вида молодой человек, который выглядел крайне взволнованным. Это был Майлз Клосс, занимавший должностью пресс-секретаря в Фонде. Едким взглядом он окинул съемочную группу и саму журналистку, брезгливо поджав тонкие губы, после чего его лицо заполнилось неподдельным подобострастием, когда в дверях появилась высокая атлетическая фигура его босса.

   - Добрый вечер господа, дамы, - приветливый тон и легкая улыбка на привлекательном лице и легкий поклон в сторону единственной женщины в помещении, повергли присутствующих в замешательство. - Алисия, как мне помнится?

   - Все верно, мистер Купер, - журналистка зачарованно следила за плавными и спокойными движениями мужчины, который учтиво приблизился и бережно пожал ей руку.