Ты не посмеешь

— На меня смотри! — я отрицательно замотала головой, всхлипывая. — Я сказал в глаза мне смотри!

Мужчина оторвал мои руки от лица и слегка встряхнул за плечи. Я подняла глаза и уставилась на него.

— Т-ты? — заикалась я.

— Ну неужели. Красотка с грязным ротиком. Ты что тут делаешь? — он выгнул бровь и ухмыльнулся.

Я резко скинула его руки со своих плеч и оттолкнула с такой силой, что он едва не завалился на задницу.

Мужик встал и уже было собирался покинуть кабинет, как вошёл Мишка, неся в руке графин с водой и бутылку коньяка.

— О, Макс, ты чего тут? Что-то срочное? Я слегка занят, — произнёс Тарасов, ставя на стол жидкости и доставая стаканы.

— Нет, Саныч, я по своим вопросам. Не срочно, я зайду позже, — Макс бросил на меня многозначительный взгляд, оправил пальто и удалился.

— Кто это? — спросила я, после того, как осушила полстакана коньяка.

— Это мой начальник СКМ — Игнатьев Максим Константинович. Мой лучший друг и коллега. Отличный мужик, — сказал Мишка и замахнул стопарик.

— Ага, а ещё хамло невоспитанное, — буркнула я, наливая коричневую жидкость в стакан.

Тарасов прыснул от смеха.

— Так это он тебя чуть не снёс?

— Ага, а потом влетел сюда, пока тебя не было, и пытался успокоить, увидев мою истерику.

Воспоминания о взгляде Игнатьева, о его больших тёплых ладонях на моем лице и плечах отдавались дрожью в теле. Но это был не страх, не омерзение, это было нечто давно забытое — мандраж и предвкушение. Максим Константинович производил впечатление властного, сильного мужчины. Именно такого, какого мне не хватало рядом много лет.

Я постаралась отогнать это наваждение и сосредоточится на своих проблемах.

Коньяк приятно теплил мою грудную клетку, и я немного расслабилась.

— Так, Катерина, вижу, ты немного успокоилась. Давай продолжим. Какая цена контракта, который ты выиграла? — Тарасов достал из пачки сигарету и кивком предложил мне.

Я протянула руку, прикурила и блаженно затянулась.

— Почти три ярда, — сказала я, выдыхая горьковатый дым.

— Ого! Впечатляет…

— Долларов, Мишань. Долларов, — я стряхнула пепел и опустила голову на руки.

Тарасов вылупился на меня так, будто у меня выросла вторая голова.

— Охренеть, Власова! Ты почему охрану не усилила сразу? Почему мне не сообщила? — Мишка вскочил с места и принялся расхаживать взад-вперёд по кабинету, прикуривая вторую сигарету.

— Миш, ну безопасники мои и так всегда на стреме. А тебя то чего беспокоить? Проблем своих тебе мало? Я ж знаю какая у тебя работа…

— Прекрати, Кать, — Тарасов задумчиво потёр подбородок, а затем взял в руки телефон.

— Константиныч, зайди ко мне, — коротко сказал Мишка.

— Константиныч? Только не говори мне, что…

— Да, то самое неотесанное хамло. Ты не ерепенься, Катюх. Мужик он пробивной, да и связи у него по городу такие, что мне до него ещё ого-го! — я ошарашено ставилась на друга, но ничего не успела сказать, как в кабинет влетел тот самый Константиныч.

— Вызывал, Саныч? — Макс бесцеремонно сел за стол, широко расставив ноги.

Я непроизвольно стала разглядывать этого мужчину. Первое, что привлекло меня в нем — это отсутствие смазливости. Он был красив, но по-мужски. Крупные черты лица, острый подбородок, чётко очерченные скулы. Темно-русые взъерошенные волосы придавали его виду какой-то озорной оттенок, однако его глаза — глубокие, тёмные, орехово-карамельные — могли обездвижить. Этот взгляд пронизывал, заставлял все поджилки напрягаться и трястись.

Игнатьев, видимо, заметил мой взгляд. Резко перевёл глаза на меня и многозначительно улыбнулся.

— Максим, нужна твоя помощь моей… Эээ… Родственнице.

Я уставилась на Тарасова. Что? Родственница? Не стала лезть, думаю, что он знает, что говорит.

— Я весь внимание, — опер откинулся на стул и сжал подбородок.

А я снова рассматривала его, но уже не так пристально. Слегка небритый, мощные руки… Эти руки касались меня, моего лица. Они тёплые, сильные, грубоватые… Боже, Власова! Куда поплыла? Осталось только трусики перед ним прям здесь скинуть.

Я заметила, что Максим Константинович тоже разглядывает меня. В его ментовском взгляде читался явный интерес.

Мишка рассказал ему все обстоятельства.

— Дело открывать не будем. Сейчас ей шумиха не нужна. Обмозгуй, может будут какие-то идеи. А я, сам понимаешь, в долгу не останусь.

— Не вопрос, Саныч. Могу девушку для разговора пригласить? — Макс перевёл взгляд на меня.

Что, простите? Я же только что все рассказала Мишке, а он этому оперу. Я закатила глаза.

— Так я вроде уже все рассказала… Чего-то нового вы от меня не услышите, Максим Константинович.

— Кать, иди переговори, не выпендривайся.

Мы с опером встали из-за стола почти синхронно. Тарасов попрощался с нами и попросил оставаться на связи обоих.