Ты моя одержимость

– Лер, мне так жаль, – шепчет Настя, стоящая в первых рядах.

Жаль? Это еще почему? Пробираюсь вперед и с ужасом смотрю на свою картину. Точнее, на то, что от нее осталось.

Почти по всему полотну пятном разбрызгана из баллончика черная краска. Нет. Только не это. В секунду становится тяжело дышать и я чувствую подступившие слезы. Моя картина. Кто-то ее изуродовал. Выбегаю из зала, не хочу, чтобы кто-то видел меня такой. Все еще не могу поверить в произошедшее. Это какая-то ошибка. Кто мог такое сделать?!

В коридоре встречаю идущего навстречу Вадима.

– Лера? – смотрит он удивленно.

Подбегаю к нему, спасительно утыкаюсь лицом в его футболку и даю волю слезам.

– Мартышка, – обеспокоенно шепчет парень, успокаивающими движениями поглаживая меня по спине.

– Картина… кто-то испортил мою картину, – шепчу я и с ужасом понимаю еще одну вещь. – Вадим…

– Что, мартышка?

– От тебя пахнет краской.

Глава 30

Ноябрь 2023 г. Лера

Я слегла. Слегла основательно и надолго. Провалявшись в кровати несколько дней, я сосчитала все нарисованные на противоположной стене ромашки, все полоски на бело-желтом шкафу и все книги, лежащие на полке у окна. Сто сорок ромашек, двадцать одна полоска и восемнадцать книг. Ровно столько, я уверена.

Температуры не было, но я чувствовала себя настолько плохо, что банально не могла вытащить себя из кровати. В конкурсе победила Настя. Я была рада за однокурсницу, хоть и понимала, что на ее месте вполне могла быть я. Это я могла победить и я могла получить место на стажировке. Но мне не оставили даже шанса.

Преданной – вот как я себя ощущала. Тогда, на выставке, почувствовав от Вадима запах краски, я все поняла. И поняла даже не столько по запаху, сколько по молчанию парня. Это он закопал мою мечту. Родственная душа, как же…

Следующее, что я помню, – моя комната. Тетя Лена сказала, что, когда они с дядей Сережей пошли за мной, увидели меня без сознания на руках Влада. Странно, я не помню, в какой момент он подошел.

А вот Вадима рядом не было. Как иронично. За эти дни он не зашел ни разу. И правильно. Знает, что пошлю куда подальше. Только вот встречи со мной ему все равно не избежать. Я должна знать, почему меня предали. И за что.

Слышу шаги за дверью. Кто-то вышел из ванной. По звукам шагов я точно знаю, кто это. Если все предыдущие дни я чувствовала себя размазанной по спинке кровати соплей, то сегодня утром, проснувшись, ощутила какой-то необыкновенный прилив сил. И ярости.

Молнией слетаю с кровати и прямо так, в ночной сорочке, не переодеваясь, выскакиваю в коридор.

– Ты! – кричу я, застав Вадима у двери в свою комнату.

– Лер, нам надо поговорить, – спокойно и с паузами предлагает Вадим.

О, я так рада, что он спокоен! Конечно, не его же мечту закрасили черным баллончиком.

– Да неужели! – ладонью бью себя по бедру. – А почему ты раньше не пришел поговорить? А-а-а, наверное, потому, что было стыдно посмотреть мне в глаза, да?

– Мне правда очень плохо от этого, Лер.

Я слышу в его голосе сожаление, но, подождите, плохо?

– Тебе плохо было, да? Бедняжка. – Сарказм так и брызжет из меня, но я ничего не могу с этим поделать. Или не хочу. Пусть знает, как сильно я зла на него.

– Мартышка…

– Нет, Вадим, никаких мартышек, хватит, – говорю это, а у самой начинает дрожать голос. – Так мог называть меня только лучший друг. Сомневаюсь, что сейчас он у меня есть. Почему ты это сделал? Почему ты так поступил со мной?

Молчит.

Ну же, Вадим!

– Я не хотел, чтобы ты уезжала, – наконец говорит парень.

– Подожди, что? – Смотрю на Вадима и не могу до конца поверить в услышанное. – Ты шутишь? Ты испортил мою картину, потому что не хотел, чтобы я уезжала?

– Ты только приехала, и нам вроде бы было классно в Выселках.

– Хватит. Перестань, пожалуйста, – шепотом прошу его замолчать, но самой хочется орать на весь дом.

Смотрю на него и не верю в то, что это тот самый Вадим, мой любимый мальчик, к которому я всегда хотела приехать на каникулы, с которым мы вместе играли в казаки-разбойники, лопали киндеры и прятались на чердаке. Я действительно приехала сюда для того, чтобы вернуть его себе, чтобы снова проводить вместе время, смотреть фильмы, гулять по набережной и видеться друг с другом на переменах между пар. Но он все испортил. И не просто испортил, он просто-напросто убил все, что было мне дорого в нашей дружбе.

– Дети, у вас все в порядке? – К нам поднимается тетя Лена.

– Да, – хором отвечаем мы ей, продолжая буравить друг друга взглядом.

– Тогда спускайтесь. Лера, мы услышали, что ты проснулась, и решили, что будет хорошо позавтракать всем вместе.

Под проницательным взглядом женщины спускаемся вниз, где дядя Сережа уже разложил на тарелки покупные оладушки с черничным йогуртом. Занимаю место, которое находится ближе к сгущенке, зная, что без нее Вадим оладушки не ест. Сгущенки не много, и я с удовольствием выливаю остатки в свою тарелку. Мне не нужно оглядываться, чтобы понять, что только что он закатил глаза. Мелочно, знаю. Но так приятно.