Ты моя одержимость

–Мелкая заноза, -шипит этот грубиян и за локоть тащит меня дальше. – Хорошо, только быстро.

“Ну и ладно, подумаешь заноза!” -ухмыляюсь, когда мы доходим до женского туалета.

–Только попробуй что-нибудь вытворить! -предупреждает он меня и только потом впускает во внутрь.

Да я, как бы, и не собиралась ничего делать. Точнее, ничего плохого делать, только, действительно, пописать, переодеться и стать послушной девочкой. И мне очень повезло, что в дорожной сумке у меня всегда лежат запасные вещи, на всякий случай. Ну, как, на всякий… Я всегда их с собой таскаю, потому что мне иногда приходилось прям с вечеринок идти на учебу. А там лучше быть послушной девочкой, особенно, когда нужно получить высокий бал, а я не дотягивала. Тогда на зачёт приходила милая, собранная Милана.

Быстро достала из сумки белое, немнущееся платье до колен, с закрытым верхом и длинными рукавами. Переоделась в одной из свободных кабинок, вышла к зеркалу. Собрала длинные, русые волосы в высокий хвост, стёрла остаток косметики и заново только губы бесцветным блеском намазала. И вот, я снова как маленькая, наивная дурочка, что готова делать всё, что ей прикажут.

“Надолго тебя хватит?” -спрашиваю сама себя, рассматривая лицо.

–Чёрт! -тихо выругалась, заметив, что тональный крем на руке стёрся и татушка виднеется. Быстро поправляю это дело и выхожу к сопровождающему меня громиле.

–Мы идём? -спрашиваю его, когда тот просто не обращает внимания на меня и стоит, как статуя.

Моргает, моргает, моргает. И просто обалдевает. На лице впервые за всё время у этого человека я вижу шок. Первая эмоция за два года! И знаете, что? Я рада такому результату. Раз уж он в шоке, значит и Глеба я смогу надурить.

–Ну так что? -спрашиваю, когда он всё так же молча пялится на меня.

–Босс уже отправил за тобой машину, -всё-таки он приходит в себя и отвечает. Ну, хвала небесам, я-то думала, немым стал.

–Ну, раз БОСС отправил, не будем его заставлять ждать! -говорю весело и смело шагаю к выходу, где уже стоит чёрный мерседес.

“Грёбанных полгода, и ты свободна, Милана, просто перетерпи и будь сильной!” -повторяю себе несколько раз, пока усаживаюсь на заднее сидение машины. Надежды на то, что Глеб не дома, у меня не остаётся, потому что я знаю, что он не упустит возможности меня в чём-то упрекнуть. Но готов ли он меня встретить? Новую меня?

5.

Машина останавливается у самого входа. Особняк родителей не изменился. Я рада, что Глеб ничего не менял. Ну, он немного усовершенствовал ворота, укрепил замки. Хм… вот папа ничего не боялся. Он говорил, что хорошему человеку не от кого прятаться и нечего скрывать. А во дворе всё осталось, как и было. Мама долго выбирала ландшафтного дизайнера, потом ещё долго с ним же и препиралась из-за каждого куста. Мамочка моя…

Вот бы не расплакаться сейчас.

Я в детстве всегда представляла, как за мной однажды приедет принц и заберёт к себе. Ну как в тех сказках, которые мне читали. Тогда всё казалось другим.

И этот дом в детских воспоминаниях был больше. Белоснежные стены, кирпичного цвета крыша. Большие, вытянутые окна, пропускающие свет. Теперь же этот дом и эти стены вызывают у меня грусть и тоску по тем, кого я потеряла.

Делаю несколько глубоких вдохов и маленьких выдохов. Собираюсь с мыслями и переступаю порог.

Внутри изменения заметнее. Мама предпочитала в интерьере воздушность и легкость. Вся наша мебель парила, оторванная от пола, на изящных ножках. Пространства и света в комнатах хватало, поэтому мама играла с цветами, меняла акценты, добиваясь контраста.

А сейчас я вижу тяжелые, дорогие ковры, кожаные кресла и диваны, картины на стенах, глухие, плотные шторы… и о Боже, здесь появилась люстра?

Глеб окружил себя предметами роскоши. Дорвался до денег, наконец. Он считает, это нужно? О! А это что? Я увидела из окна во дворе установленную статую античного бога. Глеб, что, что-то компенсирует?

Я бы посмеялась, если постоянно не чувствовала, что отчим вторгся в мой дорогой родительский дом и всё здесь испохабил…

Меня встречают несколько молоденьких девушек, может, на несколько лет старше меня. Новые лица. По их одежде сразу отмечаю, что форма прислуги изменилась. Зачем? Теперь просто надеюсь, нет, молюсь, чтобы Вера Владимировна всё ещё была тут. Она единственный человек из моего детства в этом доме, и её я потерять не готова.

–Привет, девочки, -улыбаюсь мило. -А где Вера Владимировна? -спрашиваю так же с улыбкой. Вот только на мой вопрос никто не собирается отвечать.

Три девушки, опустив глаза, смотрят в пол, и вот ни одна из них ни разу не взглянула на меня. Словно боятся превратиться в камень. Что тут произошло, пока меня не было? Почему они такие запуганные?

–Всё хорошо? -спрашиваю, немного повысив тон. -Я вроде вопрос задала, да и не один, -хмурюсь.

–Что ты к ним пристала? -доносится голос Глеба откуда-то сбоку, но я неотрывно смотрю на девушек. Хоть одна, но должна же начать говорить.

Проходит минута или больше, но всё такая же тишина. Да вы просто издеваетесь надо мной!

–Они что, немые? -всё же поворачиваюсь к стоявшему у входа Глебу.