Ты мой самый ужасный кошмар (СИ)

Я счастлива, что я, наконец, дома в Топкапы. Ненормально то, что вместе с этим мне кажется будто я и вовсе не дома. Все эти улыбки, разговоры такие фальшивые, почему мне кажется, что в Манисе все было гораздо проще? В Топкапы я как будто чувствую невидимую опасность, причем везде, куда бы я ни пошла. Интересно, а все испытывают такое ощущение или только я? Нет, я не боюсь, но все равно неприятное чувство поселилось в душе, что-то определенно произойдет…

От лица автора.

- Госпожа, скоро ужин, - робко сказала служанка.

Пелин оторвалась от дневника и посмотрела на небольшой отрывок, который она написала. Снова ее отрывают от дела! Девушка тяжело вздохнула и, закрыв дневник, положила в верхний ящик стола. Пелин, чтобы душа была на месте, закрыла этот ящик ключом. Да, возможно это глупо, ведь кому нужны ее записи, но еще девушка понимала, что мало кому можно доверять, пусть это всего лишь дневник, но все равно лучше, чтобы про него никто не знал. Это ведь личное и сокровенное.

- Спасибо, что напомнила, - Пелин улыбнулась служанке, та лишь смутилась. Слугам и рабам «спасибо» не говорят.

Девушка попросила, чтобы ее оставили одну и начала перебирать свои вещи, чтобы найти нормальный наряд на вечер. При служанках девушка стеснялась переодеваться, да и к тому же ничья помощь Пелин не требовалась.

Спустя некоторое время Пелин уже стояла перед зеркалом в белой шелковой рубашке и в юбке бирюзового цвета. Девушка надела серебряные серьги с голубым топазом, что ей подарила Михримах, и тонкие серебряные браслеты на запястья. Пелин уже прекрасно знала, что Махидевран будет недовольна ее видом. Да и к тому же она не смогла нормально уложить волосы и заплела их в неаккуратный пучок, к счастью, это не смотрелось безобразно или неряшливо, скорее необычно.

Пелин вышла из комнаты и направилась в покои Повелителя, где должен состояться семейный ужин. Девушка спокойно шла по коридору, и тут внезапно ее кто-то схватил за плечи, от испуга она резко развернулась и дала этому кому-то по лицу. Только спустя несколько минут Пелин поняла, кого ударила.

- Мехмет, прости, - она посмотрела на брата, который схватился за лицо, хорошо хоть не сильно врезала. – Тебе больно?

Мехмет, отнял руки от лица, и сердито посмотрев на сестру, спросил:

- Так ты значит, по мне скучала?

Пелин тяжело вздохнула.

- Ты ведь знаешь, что пугать меня не стоит, помнишь, как однажды, я случайно Сюмбюля в фонтан толкнула с испугу, когда ты и Мустафа на меня из кустов выскочили.

Мехмет засмеялся, а потом подошел к сестре и обнял ее.

- Мне кажется или ты еще ниже стала? – проговорил Мехмет. Ему пришлось нагнуться, чтобы обнять сестру, а ей встать на носочки, чтобы обнять своего высокого брата.

- Не смешно, - буркнула Пелин. Михримах ей напомнила про ее волосы, подразнив жемчужной диадемой, и теперь еще и Мехмет!

После этого брат и сестра направились на ужин. Когда они пришли все уже были в покоях.

- Повелитель, - чуть ли не одновременно проговорили Мехмет и Пелин, поклонившись.

Падишах улыбнулся, завидев их. Все сели ужинать, только перед этим Пелин крепко обняла Селима и Баязида, которых она еще не видела.

Вначале была напряженная тишина. Потом Мустафа, Мехмет и Сулейман начали что-то говорить насчет похода. Селим и Баязид увлеченно их слушали. Хюррем перевела взгляд на Михримах и, увидев знакомую диадему на голове дочери, спросила:

- О, Михримах, неужели Пелин диадема не подошла?

Девушка тяжело вздохнула, надеясь, что вся семья не будет развивать дискуссию по поводу ее пышной шевелюры. Султан, услышав вопрос Хюррем, перевел взгляд на Пелин. Неожиданно он встал, все тоже резко поднялись со своих мест.

- Сидите, - махнул рукой падишах и направился к своему столу. Взяв в руки роскошную шкатулку, он подошел к Пелин. Она снова подскочила со своего места.

- Вот, - Сулейман протянул шкатулку дочери, та взяла ее и открыла. В шкатулке лежали красивые серебряные сережки и медальон, которые украшали светло-синие непрозрачные камни, Пелин прежде такие не видела.

- Это бирюза, у многих народов он считается как «камень счастья», надеюсь, и тебе он счастье принесет, - проговорил Повелитель.

- Получать такие красивые украшение, которые вы делали специально для меня – уже счастье, - сказала Пелин.

Махидевран довольно улыбнулась и посмотрела на Хюррем. Та тоже улыбалась, но как-то жеманно, сразу было видно, что рыжеволосая госпожа не очень-то недовольна. Михримах и вовсе поджала губы.

Пелин снова села на свое место, не замечая недовольных взглядов. Девушка поставила шкатулку рядом с собой и продолжила есть. Она дико проголодалась, и сейчас ее мысли были только о еде.

Тут в дверь постучали, и вошел слуга.

- Повелитель, Бали Бей Малкочоглу пришел, пришло письмо от венецианского посла, он хочет вам его передать, - сообщил слуга.

- Проси, - кивнул Повелитель и поднялся.

Все остальные тоже поднялись. Пелин с тоской посмотрела на еду, дадут ей спокойно поесть или нет?