Ты меня предал

«Ты меня повысила. В прошлый раз я был *банашкой, а теперь всего лишь дурашка. Прогресс».

«Не говори, растёшь на глазах! Ещё немного, и станешь Пашкой-дурачком, а потом, глядишь, и просто Пашкой. Давай, не подведи».

Надо же, кажется, Алиса за него болеет.

«Может, тогда дашь мне какой-нибудь совет?»

«Ты и без меня отлично справляешься, просто продолжай в том же духе. Не лезь, о себе не напоминай лишний раз, слёзы не лей. И про УЗИ не спрашивай, дай Динке дозреть».

«Думаешь, она согласится взять меня с собой?» — быстро напечатал Павел, ощущая колоссальное волнение. Алисе можно верить, и если она скажет, что…

«Да».

Боже, неужели?..

* * *

Ещё неделя прошла у них в походах по врачам. Динь решила не заморачиваться с поездкой в клинику и за пару дней прошла всех необходимых специалистов в районной поликлинике. Павел ходил с ней, причём жена и не сопротивлялась особо — а он-то думал, будет возражать. Но она, по-видимому, поленилась тратить ресурс на его ослиное упрямство, поэтому просто поморщилась и махнула рукой.

Никто из врачей ничего тревожного у Динь не заметил, никто не рекомендовал кесарево, и жену это немного приободрило. Павел знал, что Динь отчаянно хотела рожать сама, без изнуряющих операций — она слишком хорошо знала, что такое операции, и повторять не желала, — но при этом считала, что вряд ли ей настолько повезёт. В глубине души Павел тоже так думал, но жене не признался бы в этом даже под страхом смерти. Он так же, как и раньше, старался быть для Динь точкой опоры. Вот только теперь это не приносило ему решительно никаких неудобств, не было ни отчаяния, ни желания повеситься. Может быть, потому что Динь наконец была беременна. А может, потому что Павел всё же нашёл собственную точку опоры: ею была любовь к жене. Всегда была, просто три с половиной года назад он забыл об этом, поддавшись отчаянию и тоске из-за вечных врачей и процедур. Но больше Павел такой ошибки ни за что не допустит.

Постепенно подошло время для следующего УЗИ, и он до последнего надеялся, что Динь разрешит пойти в клинику с ней, но она промолчала. И Павел тоже промолчал, хотя скрыть разочарованный взгляд, кажется, не смог.

Дина

Я решила не приглашать бывшего мужа с собой к врачу, потому что мой срок сейчас почти совпадал со сроком, на котором родилась его дочь. Мне показалось, что подобное ни к чему, это попахивало плохой приметой. Хотя на самом деле я уже почти дозрела до того, чтобы разрешить Павлу сопровождать меня на УЗИ. Причиной было его поведение за всё то время, что он жил у меня — а это без малого полторы недели. Оно было идеальным. Я опасалась, что Павел как-то воспользуется моей слабостью, попытается надавить на жалость, заведёт разговор о прошлом или вообще в постель полезет. Но ничего подобного не произошло. Бывший муж безропотно спал на диване в гостиной, хотя тот был ему явно коротковат, и не канючил: «Динь, пусти меня к себе, я буду ютиться на краешке, а то не высыпаюсь же!» Нет, Павел молчал. И вообще я его практически не видела и не слышала. А когда видела или слышала, то он старался быстренько убраться подальше и никогда не пытался наладить диалог. Он вёл себя, как квартирант с хозяйкой помещения, и меня это устраивало.

За пару дней до очередного УЗИ Павел вновь принёс пачки с уколами, четыре штуки. До этого он написал мне в мессенджер, что чуть задержится и приедет позже, но я и подумать не могла, что бывший муж опять метнётся покупать моё лекарство. И если бы не это, я бы даже не сомневалась, что Павла не стоит брать с собой в клинику. Но… и его поведение в последнее время — хотя кого я обманываю, он всю мою беременность вёл себя идеально, — и вот эти хлопоты по покупке уколов — всё меня смущало и заставляло сомневаться в принятом решении. И если бы речь шла не о 24–25 неделях беременности… Да, тогда я бы однозначно растаяла. Но, вспоминая то, что случилось с дочерью Павла, решительно качала головой — нет, подожду до следующего раза. Так всем будет проще.

Во время УЗИ я убедилась в том, что приняла правильное решение, ведь моя малышка весила почти столько же, сколько новорожденная дочь Павла — 660 граммов. Ни к чему бывшему мужу вспоминать о подобном в связке с моим ребёнком.

— Кровотоки стали лучше, — кивнул Игорь Евгеньевич, и я широко улыбнулась. — Но, Дина, расслабляться и радоваться не спешите — чем крупнее ребёнок, тем больше нагрузка на организм матери. Продолжаем уколы, и на днях опять сдайте кровь и мочу, посмотрим, что там у вас по анализам. Вы уже решили, где будете рожать?

— Рожать? — переспросила я с недоумением. Мне по-прежнему казалось, что впереди ещё целая бесконечность.

— Поговорите с Ириной Сергеевной, — понимающе улыбнулся Игорь Евгеньевич. — Я тоже могу посоветовать вам врача, но думаю, будет справедливо, если этим займётся она. Тем более, что наши контакты совпадают почти полностью. И не затягивайте с этим, оглянуться не успеете, как начнётся третий триместр. Всего-то месяц остался.