Ты будешь моей (СИ)

Но это всего лишь фото, еще одно напоминание, что Юльки нет с нами.

Она в наших сердцах, в душе, в голове, но телом ее рядом нет.

- Я не смогла надеть черную ленту на ее фото. На фото мужа смелости не хватило надеть траурную ленту, а уж дочки…

Я на миг прикрыл глаза, а потом набрав в легкие воздуха, громко выдохнул и произнес:

- Живым черная лента ни к чему!

Несколько секунд тишины, и я решился заговорить о важном.

- Виктория Николаевна, нам нужно поговорить с вами. Это касается вашей семьи.

- Ты о чем, Захар?

Я медленно повернул голову в ее сторону, и поймал на себе вопросительный взгляд.

- Ваш муж, он имел какой-то второй доход?

- Почему ты спрашиваешь?

Я затылком уткнулся в стену и прикрыл глаза, понимая, как бы мне этого не хотелось, но разговор нужен. Вдруг будет какая зацепка, и возможно хоть как-то удастся выйти на след ублюдков.

- Возможно я должен был сказать об этом раньше… От Юльки хотели что-то получить.

- Что ты имеешь ввиду?

- Ей, мне и моей сестре поступали анонимные сообщения. Выследить чей номер не представилось возможным.

- А что в сообщениях было?

- Юля должна была открыть какой-то секрет, - признался я, чувствуя себя идиотом, - а ведь нам даже угрожали, пиротехнику подкладывали. И я мешал им.

- Ты можешь догадываться кто это, и что именно они искали?

- Нет. Они работали очень аккуратно, и никаких следов не оставили. Им нужно было, чтобы я не путался под ногами и бросил Юльку. А я не собирался этого делать, и тогда они решили подобраться к моей сестре, - я хмыкнул от воспоминаний, и откинув голову назад, прикрыл глаза: - написали ей, что мы не родные. Твари! Как бы я хотел свернуть им всем шеи.

- Ты потому отправил сестру с Тимофеем подальше?

Я кивнул.

- Да. Хотя оставлять эту парочку наедине тоже не лучший вариант. Но по крайней мере Тим лучшая защита для нее.

- Захар, - позвала Виктория и я открыл глаза. – Заезжай хоть иногда ко мне. У меня теперь кроме сестры и племянника никого не осталось. А ты…

- Ну что вы, Виктория Николаевна, вы же для меня как мать. Как я вас брошу? Да и Юлька мне этого не простит.

- Юлька… она мое ясное солнышко. А теперь стало так пасмурно и холодно. Знаешь, - Виктория на миг замолчала, прикусив губу, чтобы не расплакаться. Я знал, лучше всех знал, как сложно ей говорить об этом, - я даже не знаю какое сегодня число. Наступил ли новый год, или еще нет.

- Виктория Николаевна, а помните наше с Юлькой пожелание?

- Ты о чем? – она нахмурила брови внимательно посмотрев мне в глаза.

- Мы хотели, чтобы вы жили с нами в загородном доме.

- Помню. Ты знаешь, я мечтала, что однажды у вас родиться ребеночек, и я буду с ним нянчиться, чтобы вы могли уделить и себе внимание. Дело молодое, всем хочется отдыха. Только я подумать не могла что все так сложится.

- Я хочу, чтобы хотя бы часть желаний Юльки сбылась. Дом по-прежнему пустует, а самому мне там делать нечего.

- Что? Ты хочешь, чтобы я поехала жить в ваш, ой в твой дом?

- Не исправляйтесь, это действительно наш с Юлей дом, а теперь и ваш. Не отказывайте мне, иначе я сопьюсь.

- Ты пьешь?

Отвечать на ее вопрос я не хотел. И так много лишнего сказал.

Поднявшись, я прошел к окну. На улице снова валил снег огромными хлопьями. Обычно Новый год вызывал теплые чувства, но не в этот раз.

- Насколько я помню, вашу квартиру обыскивали… так вот, думаю здесь поработали именно те подонки. Вам стоит быть поближе ко мне. Хотя из меня охранник оказался херовый.

Виктория подошла сзади, обняла меня за плечи и щекой прислонилась к спине. В душе хоть ненадолго, но разлилось тепло. Так всегда делала наша мама. И теперь так делает Юлькина мама.

- Я, пожалуй, соглашусь на твое предложение. Иначе тоже сойду с ума здесь. Знаешь Захар, я ведь даже не понимаю, что думать. Для меня в душе она жива, но в то же время…

- Она жива, вот увидите, - я выдохнул и обернувшись, коснулся рукой ее лица, - вы пока собирайте все необходимое, а я спущусь, внизу перекурю.

- Да ты на кухне покури, форточку открой.

- Нет, - кивнул резко, и грустно улыбнулся, - Юлька не любит запах сигаретного дыма.

И я вышел из квартиры. Боялся, что снова дам слабину.

Каждая мысль о ней превращала меня в слабого, сломленного человека. А это неправильно, по крайней мере, Виктория Николаевна не должна видеть во мне слабака. Теперь эта женщина под моей защитой. И я не имею права ошибиться, или проворонить опасность. Все зашло слишком далеко.

Спустившись по ступенькам вниз, я оказался на улице.

Вдохнул свежий морозных воздух, и прошел вперед, выходя из-под козырька навеса.

Снег тут же обрушился на меня хлопьями, не позволяя нормально смотреть перед собой. Что-то я погорячился. Вернулся обратно и встав под навесом достал сигарету. Прикурил, сразу же делая две глубоких затяжки.

Перед глазами снова и снова промелькнула первая встреча с Юлей. Страх в ее глазах, боль от падения и несмотря на легкое сопротивление, доверие. Я помнил, как она жалась ко мне, когда я впервые нес ее на руках к квартире.

Снова затянулся и выпустил дым изо рта.