Ты будешь моей (СИ)

Только бы мне добраться до той падлы, я, не щадя сожгу его живьем. Ни минуты не пожалею.

Моя малышка. Что она испытывает в данную секунду, как себя чувствует? Она наверняка напугана. Не удивлюсь если эти ублюдки попытаются что-то сделать.

От последней мысли меня просто разорвало!

Я резко схватил Гришу за футболку, и приблизившись, прошипел ему в лицо.

— Я уничтожу их, понял? Уничтожу каждого, кто к этому причастен. Никого не пожалею. Сожгу, кожу сдеру, все что угодно. Если они только пальцем ее тронут, я сначала собак на них натравлю, чтобы на части разорвали! Сам всем кости переломаю. Но я клянусь, они у меня долго будут мучаться перед тем, как сдохнуть. Я организую им все круги ада! Ни один не выживет. Если только волос с ее головы упадет.

Я так же резко отпустил брата. Мне казалось, я с хожу с ума.

Еще тогда, когда Юлька была подростком я уже готов был удавить любого за ее страдания, за ее слезы. А уж теперь. Теперь я буду очень жесток.

— Ребят… я связался со спасателями, — произнес Тим, когда солнце давно ушло за горизонт…

Сердце пропустило удар, кровь в венах застыла, я готов был сорваться и заорать «не томи, говори», но я молчал, тая в себе еще одну надежду.

— Юльки нигде нет.

Все последующие дни прошли как в тумане.

Я не понимал, что происходит вокруг, практически ни на что не реагировал. Даже попытка брата и сестры заговорить со мной не возымели успеха. Мне не хотелось никого слушать.

Я ненавидел себя.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Единственное чувство, врезавшееся в остатки моей души.

На другое я не имел права.

Ее больше нет. Нигде. Ни рядом, ни где-то далеко. Ее просто нет.

Моя Юлька исчезла. И не имелось никакой информации чтобы хоть как-то ее найти. И теперь я не знал, какие решения предпринимать дальше.

Все разрушилось в один момент, и прощения мне за это нет.

Только я виновен в случившемся, только я.

Первый раз в том, что привез сюда малышку, а второй — не был с ней в тот момент в бунгало.

А ведь сейчас она могла находиться в моих объятиях. Улыбаться, или просто о чем-то думать. А я мог обнимать и вдыхать запах ее волос.

Но вместо этого…

— Захар, послушай, не сиди не думай о том, а что было бы…

— Шах? — я вдруг резко повернулся к нему, и щурясь от яркого солнца, проморгался, — Шах, забирай Марианну и уезжайте. Ее нужно спрятать.

— Ты о чем?

— Небезопасно ей находиться с нами. Не знаю, чувствую, что ее будут искать.

— С чего ты взял?

— Шах, я прошу тебя, спрячь ее.

Я схватил его за футболку, сверля злым взглядом. Я не знаю почему, но чувствовал, что нужно сестру прятать. Ничем хорошим это все не закончится.

— Я и так уже подставил одного человека, и теперь виню себя во всем. Я не могу рисковать еще и сестрой.

— А как же Виктория?

— Не думаю, что ее тронут, иначе бы уже давно.

— А ты сам что собираешься делать? — Шах схватил меня за руки и оторвал их от себя.

Я знал. Что ему не нравится такое поведение, но не мог сейчас быть еще более сдержанным.

— Будешь сидеть горе запивать? Страдать, рассветы встречать в надежде, что она вернется? Сарбаев, очнись, прошло уже две недели, Юлька не придет. Нет ее, пойми!

Рывком поднявшись из кресла, я размахнулся, но так и не смог ударить друга.

Я морально для этого слаб.

— Увези Марианну! Я прошу тебя, друг! Я знаю, что ты любишь ее. Знаю, как бы ты не отрицал. Так не позволь и ей пострадать, иначе сам же и будешь себя винить всю жизнь. А я тебе скажу, не дай Бог ощущать то, что сейчас ощущаю я. Увезу, я тебя молю об этом.

Шах долго стоял думал, и когда я уже готов был послать его, он все же кивнул, едва заметно, но согласился.

Я так же кивнул, и развернувшись пошел на виллу. Но каждый раз прежде, чем зайти в дом, оборачивался в надежде, что именно сейчас я увижу Юльку. Но каждый раз этого не происходило.

Прошел внутрь и поймал на себе три пары глаз. Но сложнее всего было смотреть на Викторию Николаевну. Я видел, как она осунулась, и как смотрела на меня каждый раз, стоило поговорить с кем-то по телефону, или просто зайти в дом.

Она ждала, так же, как и я…

— Запомните все, Юлька жива, и я вам запрещаю думать в обратном ключе! Всем ясно?

Не дожидаясь ответа, я ушел в кабинет.

Время, проведенное наедине с самим собой, давалось не легко, но лучше, чем рядом с кем-то.

Время шло, а я не находил больше слов для родных. Юлька ушла, забрав с собой мое сердце. Душа разодрана в клочья, внутри непонятные чувства, которые жгут все тело.

Захлопнув дверь в кабинете, я прошел к бару, где заботливым персоналом всегда пополнялся алкоголь.

Отыскал ром, наполнил стакан, и несмотря на горечь напитка, выпил залпом.

Душу рвало на части, хотя казалось бы, что еще там может болеть, если еще в первый день я готов был сдохнуть. Дышать не хочется без Юльки, просыпаться по утрам не хочется, солнце видеть тоже не хочется.

Схватив бутылку, прошел к окну, и с силой задернул ночные шторы.

К чертям чтобы никого не видеть.