Twix (СИ)

И пока они спали, я хотя бы немного отстранялась от их присутствия в моей квартире, делая вид, что их тут нет. А сейчас они проснутся, и хрен знает вообще, что будет. А если перемирие было исключительно пьяное и они опять решат драться? Я ж их тогда точно в окна повыкидываю и даже глазом не моргну, доведут ведь!

— Проснись и пой, красавчики! Солнце давно встало, вам тоже пора, — Аня смеётся и сдёргивает плед со стонущих мужиков, которые начинают шевелиться как новорожденные щенки в картонной коробке. Один вытягивает лапу руку, задевая другого по носу, а тот попадает первому по животу. Умора.

— Как же болит голов-а-а-а, — стонет Андрей, нажимая пальцами на виски, и с трудом открывает глаза, сильно-сильно щурясь.

— Плюсую, братишка, неистово просто, — Дима поддакивает, и так же пытается разлепить веки, приподнимаясь. — Убери ногу, тяжёлый ты просто пиз… Пардон, тут дамы, — доходит до него, когда глаза таки открываются. — Короче тяжёлый, да. Свали, Андрюх.

— Так туловище своё убери, я и свалю. Доброе утро.

На нас с Аней с дивана смотрят два Домовёнка, серьёзно. Сонные, прищуренные, растрепанные, помятые, смешные до ужаса. Но, кажется, всё ещё дружные. Это радует.

На самом деле, сложно понять, как можно забыть все то, что было между ними, и так быстро простить. Но я понимаю. У родных это проще, и так и должно быть, мне кажется. Когда человек действительно признает свою неправоту, ему обязательно нужно давать шанс на исправление. Потому что родные люди — они выше всего. Меня так воспитали. И брат мой, живущий уже много лет в Италии, любимый всем моим сердцем. Я так сильно по нему скучаю, что всё на свете бы отдала за простые обнимашки хотя бы на пару минут, правда. Поэтому и на вражду этих придурков смотреть было больно. А сейчас улыбаюсь. Нравится мне, когда мирно всё.

— И вам добрый… день. Обед скоро, — господи, уберите эту идиотскую улыбку с моего лица, на меня Аня уже косо смотрит. Она и так ходит меня во всём подозревает, а теперь и вовсе будет намекать на… да на всё! Этой женщине вообще всё равно, на что намекать. Ещё недавно она рассказывала, что я нравлюсь Диме, ага.

— Прости, цыплёнок, мы стеснили тебя?

— Да, Катюш, прости, что мы вчера так… Просто Димон сказал, что надо извиниться, а…

— А Андрюха идею поддержал, и…

— А тут ещё цветочный этот, букет… Мы донесли?

Киваю, едва сдерживая смех. Боже, я сейчас лопну с них.

— Ну вот, — кивает Андрей, продолжая, — а номер квартиры не помнили, чтобы в домофон позвонить!

— Да, а песню про Катюшу прям наизусть, представляешь?

— Представляю, — говорю, с трудом прорываясь нормальной речью через огромный комок смеха, грозящийся прорваться наружу. Анька уже ржёт, не сдерживаясь. — И я представляю, и весь подъезд представляет. Ваш дуэт переорал всех местных кошек, Семёновы! Баба Нина грозилась вызвать полицию, поэтому я и затащила вас сюда.

— Ну сработало же, — улыбаются оба, и я в первый раз замечаю, насколько, на самом деле, они похожи, хотя раньше я видела в них двух абсолютно разных людей.

— Знаете что… То, что я вас обоих считаю засранцами, до сих пор чистая правда. И выгоняла я вас тоже не просто так. Я дико устала от вас и хочу отдохнуть, честное слово! — нет, а что? Я абсолютно честна с ними. Вот беру пример с разрисованного из братьев. Тот всегда правду — я тоже буду. — Вас стало в моей жизни слишком много, я к такому не привыкла. Мало всего, так вы ещё и нормально общаться не умеете, а это тоже, знаете ли, утомляет. Поэтому умыться можете в ванной, а потом, пожалуйста, оставьте меня в покое хотя бы на денёк. А заявитесь ещё раз — я позволю бабе Нине вызвать полицию и оттуда вас забирать тоже не буду!

Они кивнули. Покорно, молча, с серьёзным и понимающим видом! Я что, сплю? Эти бестолочи сделали и правда то, что я просила? Кивнули, умылись и ушли, не забыв спросить, простила ли я их за всё, что вообще происходило всё это время.

А я что?.. Я отходчивая. Я простила…

***

Сижу, пытаясь найти фильм на вечер. Парни ушли давно, Анька тоже убежала, говорит, что ещё не до конца навела порядок на новой квартире, а от странного ощущения, что за ней кто-то наблюдает, ей хочется вылизать всё до последней пылинки.

Оставили одну, и я, вроде, должна выдохнуть с облегчением, но… нет! Это издевательство! Я так привыкла к присутствию в моей жизни хоть кого-то, что одиночество приносит уже не расслабление, а грусть. Серьёзно! Мне не хватает смеха и чьего-нибудь бормотания на ухо, тупых шуток и вечных подколок. Мне даже не хватает Андрея, который в последнее время был рядом слишком часто, пусть и вызывал только негативные эмоции. Я так привыкла к постоянному движу в своей жизни, что сейчас сижу и не понимаю, что делать. Даже не знаю, с кем посоветоваться по поводу фильма.

Мои уже почти грустные мысли вдруг прерывает звонок телефона. Ну, не двери, и на том спасибо.

Татуированный (не)дурак

Входящий

— Блин… Вот что надо? — шепчу, а потом прикусываю губу и, отчего-то затаив дыхание, отвечаю. — Алло?