Творцы русской идеи

«Средневековым миросозерцанием» он назвал западный индивидуализм, сюда он отнес идею «личного спасения». Спасаться надо не отдельными делами того или иного человека, а одним общим делом объединенного человечества. «Настоящее христианство есть прежде всего дело — дело жизни человечества, а потом уже дела. Но дело трудно, а дела легки; а всего легче отвлеченная вера в непонятные предметы»³⁴. Соловьев призывал осознать христианство как общее дело человечества. Беда современной религии в пренебрежении материальным началом. Именно поэтому материальный прогресс — дело вполне христианское — осуществлялся неверующими. К верующим и неверующим обращает Соловьев призыв осуществить свою солидарность с матерью-землею, спасти ее от омертвения, чтобы спасти и себя от смерти. В 1891 году недород поразил Россию, молитвы успокаивали голодающих, но этого было мало, нужна была материальная помощь, в работу по оказанию которой философ активно включился³⁵.

Лекция Соловьева вызвала скандал. Либералы увидели в ней отречение от свободы индивидуальности. «Хочет спасать гуртом, не поодиночке, как доселе» — мнение историка Ключевского³⁶. Консерваторы толковали выступление Соловьева как глумление над православием, требовали выслать философа за границу, началась травля в печати.

Соловьев отбивался, как мог. Главный ответ его хулителям мы находим не в его ядовитых газетных заметках, а в работе «Смысл любви» (1892–1894), в которой высокое духовное чувство, объединяющее людей, предстает как вполне земное, телесное, порожденное «матерью-землею».

Соловьев опять влюблен. Опять замужняя женщина с детьми. Опять София — Софья Михайловна Мартынова. Он познакомился с ней в конце 1891 года. В том же году в его жизни происходит еще одно значительное событие: он становится редактором философского раздела энциклопедии Брокгауза и Ефрона. Среди множества написанных для энциклопедии статей есть и «Любовь». В этой статье Соловьев определяет любовь как «влечение одушевленного существа к другому для соединения с ним и взаимного восполнения жизни»³⁷. Из обоюдности отношений он выводит три вида любви. Во-первых, нисходящая любовь, которая дает больше, нежели получает. Во-вторых, восходящая любовь, когда получают больше, чем дают. В-третьих, когда то и другое уравновешено.

В первом случае — это родительская любовь; она основана на жалости и сострадании, включает в себя заботу сильных о слабых, старших о младших; перерастая родственные отношения, она создает отечество. Второй случай — любовь детей к родителям, она покоится на чувстве благодарности и благоговения; за пределами семьи она рождает представление о духовных ценностях, Боге, религии. Полнота жизненной взаимности достигается в половой любви; эмоциональную основу этого третьего вида любви создают жалость и благоговение в соединении с чувством стыда.

Любовь как «преодоление эгоизма» определял Шеллинг в «Штутггартских беседах». Соловьев прекрасно знал и умно интерпретировал эту работу. Сохранился неопубликованный черновой фрагмент статьи Соловьева о Шеллинге, где речь идет о «Штутггартских беседах»³⁸. Влияние Шеллинга чувствуется и в соловьевском трактате «Смысл любви».

Любовь спасает индивидуальность «чрез жертву эгоизма»³⁹. Беда, ложь и зло эгоизма состоит не в том, что человек ценит себя слишком высоко. Беда заключается в том, что он несправедливо отказывает другим в подобном значении; признавая себя центром бытия, эгоист относит других лишь к окружности своего бытия, оставляет за ними только относительную ценность.

Как ни парадоксально, но эгоизм несет гибель личностному началу. Утверждая по видимости свою персону, эгоизм на деле губит ее, выдвигая на первый план животное (или житейское) начало в ущерб духовному. Подлинное самоутверждение человека как одухотворенного существа состоит в преодолении эгоизма, в том, чтобы утвердить себя в другом. «Тогда только эгоизм будет подорван или упразднен не в принципе только, а во всей конкретной своей действительности. Только при этом, так сказать, химическом соединении двух существ, однородных и равнозначительных, но всесторонне различных по форме, возможно (как в порядке природном, так и в порядке духовном) создание нового человека»⁴⁰.