Твоя роковая ошибка

В голове была такая путаница, что я ни на чём не могла сосредоточиться, раз за разом вспоминая разговор с мужем, чувствуя себя опустошённой и обманутой. И где моя уверенность, которая вчера придала мне сил, чтобы подойти к Егору и гордо ему сказать, что я не намерена терпеть измену и я хочу развестись? Вот её мне сейчас очень не хватает, потому что мне уже начинает казаться, что я сделала самую большую ошибку в моей жизни.

Признаюсь, мне стало страшно, очень страшно. Связав свою жизнь с этим мужчиной, я ни разу не задумывалась о том, что мы можем расстаться, что он обратит внимание на другую женщину, вынудив меня уйти. В моих фантазиях всё было радостно и всё неизменно заканчивалось «и жили они долго и счастливо». Но прожили мы не так уж и долго, да и далеко не так счастливо, как мне бы этого хотелось.

Что мне делать, когда мы разведёмся? Как я буду жить? Как я справлюсь со всем одна?

Конечно, мысль, что Наталья Григорьевна наконец-то исчезнет из моей жизни, доставляла мне удовольствие, ведь она вряд ли захочет и дальше поддерживать со мной какую-либо связь, но я что-то опасаюсь, как бы из моей жизни полностью не исчез Егор. Вот как я объясню детям, почему мы больше не живём с папой и почему он нас не навещает? Но что-то я слишком быстро стала сомневаться в его порядочности. Всё-таки это его родные дети, и раз он больше меня не любит, это не значит, что он их тоже не любит. И я очень надеюсь, что это так.

А ещё меня заставляет напрячься тот факт, что у меня нет работы, чтобы самостоятельно себя содержать, и мне придётся какое-то время полностью зависеть от Егора, надеясь на своевременный перевод алиментов. Но я уверена, что как только я преодолею свои страхи и справлюсь с разъедающей болью и желанием забиться в угол и расплакаться, я найду выход из ситуации и что-то придумаю, чтобы зависеть только от самой себя. Отдам детишек в садик, устроюсь хоть куда-нибудь, лишь бы не мучиться, что в один прекрасный день Егор может отказать мне в алиментах.

Алименты! Боже, неужели мы и правда разводимся? Как же сложно в это поверить. У меня словно внутри стоит какой-то блок, который не позволяет мне принять неприятную действительность в полной мере.

И снова я вспомнила, что мне без колебаний ответил Егор, словно заранее знал, что я собираюсь ему сказать – «Ты хочешь развод? Хорошо. В следующий четверг я буду свободен с двух до трёх, так что подадим документы». Всё. Больше он мне ничего не сказал. Он просто разделся и лёг в кровать, а вот я ещё долго не могла заснуть, мучаясь от стольких противоречивых чувств, что меня даже бросило в жар. И этой ночью я впервые спала в детской, не желая делить кровать с мужчиной, которому было на меня наплевать.

– Мамочка… бабуйга пришла, – услышала я голос Кирюши, снова сосредоточившись на реальности. Как оказалось, я настолько сильно ушла в себя, что несколько минут стояла у раковины, с силой сжимая в руках тряпку. – Она радостная. – В серых глазах сына застыло непонимание и удивление. Ну да, он же никогда не видел Наталью Григорьевну в хорошем настроении. И совсем не трудно догадаться о причине, вызвавшей у неё радость.

Как я посмотрю, Егор оперативно созвонился со своей матерью, рассказав ей о нашем разводе. Даже слишком оперативно. Не понимаю, куда исчезла его любовь ко мне, которая раньше читалась не только в его тёмно-карих глазах, но и в поступках?

– Да, милый, я сейчас её встречу. А ты пока посиди с сестрёнкой в вашей комнате.

– Хорошо. – Кирюша тут же убежал, а вот я тяжело вздохнула, приготовившись к злорадству и гадостям, которые на меня вот-вот обрушит Наталья Григорьевна. Ведь не просто так она решила зайти к нам так рано, правильно? Правильно.

Сполоснув руки, я уже хотела выйти в прихожую, так сказать, встретить свою почти бывшую свекровь, когда она сама вошла на кухню, ещё и с улыбкой победителя. Но окинув меня внимательным взглядом, она почему-то нахмурилась, резко скрестив руки на груди и смотря на меня как на врага народа.

– Ну надо же, я думала, что она расстроена, что она вся в слезах и уже сожалеет о самой большой глупости в её жизни. А она стоит здесь как ни в чём не бывало. Хотя о чём это я, это ведь именно ты, Ле-еночка, решилась в кой-то веки освободить моего сына из своего заточения. – Наталья Григорьевна так противно протянула моё имя, что меня даже передёрнуло.

«Самая большая глупость в её жизни» – она озвучила то, о чём я теперь постоянно думаю. И как ей всегда удаётся попасть в самое больное место?

– Извините, но я не привыкла рыдать из-за кобелей, которые не могут удержать своих дружков в штанах, – ответила со всей скопившей во мне злостью, при этом порадовавшись тому, как сильно вытянулось лицо женщины.

Её грудь резко приподнялась, словно она решила вдохнуть сразу весь воздух в комнате, а глаза зло сощурились.

– Да как ты только смеешь так о нём говорить! И это после всего, что он для тебя сделал?