Твой плен

Предводительница сама не заметила, как поставила ментальный блок, тут же ругнулась мысленно, снимая и пытаясь нащупать присутствие Лунара. Не обнаружила. Огляделась, чтобы сориентироваться.

Она оказалась на высокой неудобной лежанке, абсолютно раздетая – только сверху тонкая простыня, слетевшая от резкого движения. Сафира подтянула её, укутываясь.

Световая полоса посередине потолка давала неяркое зеленоватое освещение помещению, снова без окон, с одной-единственной дверью. Чуть поодаль на такой же высокой узкой койке кто-то лежал.

Вдоль одной из стен тянулись шкафы – но что в них находится, видно не было. Одежды и оружия тоже.

Предводительница хотела подняться, однако ощутила, как в ногу впивается цепочка, прикованная к спинке койки. Подёргала, со страхом осознавая, что не в силах разорвать.

В душе накатывала паника, Лунар по-прежнему не отвечал. Девушка подвинулась ближе, взяла цепочку рукой, попыталась настроиться. Рубиновая волосина скользнула в плечо, придавая силы, однако цепочка и не думала поддаваться.

Сафира задёргалась, забилась, стукнула по спинке, ещё раз дёрнула цепочку – безрезультатно.

«Успокойся!» – почему-то голосом Талима прозвучало в голове. Сколько раз во время занятий он внушал, что всегда нужно сохранять ясный ум. А ещё, что сила предводительницы поможет справиться с любой ситуацией.

«Было бы так, предводители не умирали бы», – хмыкала обычно в ответ Сафира, но, как ни странно, успокаивалась. Пыталась думать логически.

Однако не сейчас. От одной мысли, что сюда может войти мужчина, а она будет раздета и прикована к кровати, Сафире хотелось кричать и бежать без оглядки.

Накрутив себя до предела, девушка зажмурилась, сильнее сжала цепочку, по плечам скользнула горячая волна сразу от нескольких рубиновых волосин, в последний миг перед глазами предстал тот воин со странными татуировками, зазвучали слова Лунара – «страшная женщина, ты бьёшься током».

Потом ногу опалило болью, в ответ взвилась волна внутренней энергии, перехватывая вспышку своей собственной силы, цепочка треснула где-то между ногой и спинкой, оставшись браслетом вокруг щиколотки. Под ней темнел обожжённый след.

На миг показалось, что в голове скользнул отклик Лунара, однако нога горела болью, и сосредоточиться девушка не могла. Прикрыла глаза, призывая исцеляющую энергию.

Когда боль стихла, оставив лишь розовый шрам – ничего, пройдёт через пару дней, – Сафира разорвала простынь посередине, продела голову, огляделась в поисках того, чем можно завязать.

Открытые бёдра вызывали неприятное чувство незащищённости. Вокруг ничего подходящего не нашлось, поэтому пришлось отрывать с трудом поддающуюся полоску от импровизированной накидки. Края всё равно разлетались при движениях, но хотя бы не так сильно.

Организм словно наконец-то проснулся окончательно, требуя своего. Сафира прошла по помещению, попыталась заглянуть в шкафы – не открылись.

Выглядывать за дверь было страшно, зато в углу обнаружился умывальник. Преодолевая отвращение и неудобства, девушка справила естественные потребности, смыла большим количеством воды. Заставила себя успокоиться.

И только тогда, максимально закутавшись, подошла к соседней койке, уже зная, кого обнаружит. Лицо и выглядывающая из-под тонкого покрывала рука были в ссадинах и синяках. Похоже, Кадим внял её призыву проснуться, но его остановили.

Предводительница какое-то время размышляла, что делать. Она с удовольствием больше никогда не видела бы его. Но логика утверждала, что здесь и сейчас лучше иметь помощника и защитника, верность которого проконтролирует фитарель.

– Кадим, проснись, – отдала тихий приказ, не зная, кто и где может услышать.

Мараг тут же открыл глаза, несколько секунд пытался сообразить, что с ним. После криво усмехнулся, садясь:

– Пришла спасать?

– Не льсти себе, – фыркнула Сафира, сосредоточилась, припоминая, как разорвала цепь – у Кадима была такая же.

– Значит, снова глупо попалась, – ухмыльнулся воин.

Злость помогла предводительнице вложить всю силу в воздействие, цепочка буквально вспыхнула, Кадим стиснул зубы, сдерживая вскрик. Что-то прошипел сквозь них.

– А где же твой любимчик? Бросил? Наконец-то смог освободиться?

Даже зная, что мараг говорит это нарочно, Сафира ощутила, как откликается сердце, омывается горячей волной саднящей тоски, пытающейся пролиться через глаза.

Гордо вздёрнула голову. С каких пор её волнует, что о ней думает Лунар, увидятся ли они снова? И даже если бы волновало, Кадиму точно этого никогда не показала бы.

– У тебя очень аппетитный вид, ты знаешь? – снова хмыкнул мараг.

Привычная волна ненависти вспыхнула с новой силой, однако внезапно даже для себя девушка ощутила, что эта ненависть уже не настолько сильна. Не застилает глаза, позволяет подумать, сделать ответный ход.

– Да? – улыбнулась она, мысленно приказывая оставаться на месте. Поднялась. – Я рада, что ты наконец-то оценил то, чего никогда больше не получишь!

– И даром не взял бы!

– Защищаешь меня и делаешь всё – абсолютно всё, без уклонений, – чтобы помочь выбраться отсюда. Ясно?