Я помотал головой, чтобы очистить мозги, и посмотрел в зеркало, скривившись, когда слишком туго затянул узел.
Больше я не прикасался к ней. Теперь это делал он.
Схватив редко надеваемый пиджак, я засунул руки в рукава, взял удостоверение журналиста и положил телефон в правый карман. Нахмурившись, когда мои пальцы коснулись чего-то в глубине кармана, я вытащил предмет и замер на месте, когда увидел кусок розовой бумаги.
Она всегда писала мне записки на розовой бумаге.
Ее записка. Ее слова. Ее любовь.
Я поднес бумагу к носу, все еще чувствуя на ней слабый аромат. Легкий, воздушный, цветочный. Она всегда так хорошо пахла. Как дом.
Я снова посмотрел на слова и проглотил болезненный комок. Я надевал этот пиджак на ужин с ее родителями Сарой и Рональдом - ужин, на котором ни они, ни я не хотели присутствовать, но я сделал это для нее. Когда она была моей.
Она больше не была моей.
Швырнув записку на стол, я взял камеру, хотя сегодня вечером не планировал использовать ее. Просто она была опорой для меня. Это был единственный способ уверенно встретиться лицом к лицу с прошлым, которое преследовало меня. Чтобы получить ответы на ежедневно повторяющиеся в моей голове вопросы. Чтобы остановить неутихающую боль, от которой невыносимо жгло в груди. Может, когда я это сделаю, то смогу двигаться дальше.
Голос в голове напомнил, что я никогда не смогу двигаться дальше, но я проигнорировал его.
Ведь я, черт возьми, собирался попробовать.
Часть 1. Наше начало
Глава 1
Адам
Я качнулся на выступе, про себя проклиная Шона, и попытался найти равновесие. Из всех ночей он выбрал именно эту, чтобы вывести свои лодки, и хотел получить фотографию. Так как он редко просил меня о чем-либо вне работы, я не мог отказать ему.
Чуть раньше прошел дождь, а после того, как внезапно упала температура – весьма неожиданное явление в марте, надо сказать, – все поверхности в городе покрылись тонким слоем льда. Но мне нужна была дополнительная высота, чтобы получить правильный ракурс для кадра, так как с земли угол был неправильный.
Я приподнял плечо, распределяя вес рюкзака. Мне нужно было снять его, прежде чем взбираться на выступ, но мой помощник Томми не явился. Крыша была покрыта полузамерзшими лужами, гравием и песком, скопившимися с остатками снега в небольших кучах. Мне совершенно не хотелось, чтобы сумка промокла или ее украли – содержимое было слишком ценным, а я был не единственным, кто в эту ночь наслаждался видом. Несколько человек толпились на большой крыше, хотя я был уверен, что буду единственным, кто взобрался на выступ.
По крайней мере, это была холодная и ясная ночь, которая идеально подходила для того, что хотел Шон – без мешающего мне ветра. С холодом я могу справиться. А ветер был просто сукой.
Еще несколько дюймов – все, что требовалось мне для идеального кадра. Моя нога немного заскользила по льду, когда я попытался сбалансировать себя и камеру, и вот в объективе идеальный кадр – гладкая и отражающая вода. Щелчки затвора ласкали мой слух, когда я кадр за кадром снимал ярко освещенные лодки, покачивающиеся в гавани. Еще пара фотографий и я закончил.
Внезапный крик и рука, дотронувшаяся до моей ноги, напугали меня, я поскользнулся, рюкзак съехал с плеча, и я начал заваливаться в сторону. Затем я услышал еще один крик, почувствовал резкий рывок, который отбросил меня назад, после чего в голове появилась отвратительная боль…
...а затем мир потемнел.
~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~
Я распахнул глаза и запаниковал. Пространство вокруг было тусклым, незнакомым и как-то странно расплывалось.
Тут кто-то склонился надо мной; вес его тела на моей груди ощущался странно, и не приветствовался. Голова болела и пульсировала, а в моих глазах было что-то мокрое и холодное. Я чувствовал тяжесть в руках, как будто они были ограничены, а когда попытался сбросить вес, тот, как мне показалось, только увеличился. Тогда я начал бороться всерьез, ругаясь и отбиваясь вслепую.
- Отойди от него! – Прорвался сквозь мою панику голос. – Ты его пугаешь!
- Его нужно сдерживать! Он дрался с нами всю дорогу!
- Его нужно осмотреть, голова снова кровоточит! Отойди, Хэнк. Сейчас же!
Нежные руки коснулись моего лица, и я повернул голову, отчаянно пытаясь сосредоточиться, чтобы понять, где нахожусь. Голос приблизился к моему уху, и заботливо пробормотал: