Твой навсегда

Это было неземное наслаждение – ощущать его под руками. Нагого, мокрого, скользкого от мыльной пены. Такого красивого и соблазнительного, когда он вот так улыбался и расслабился, хотя он был прекрасен и соблазнителен в любом настроении.

Эллен ступила в ванну и, не обращая внимания на горячую воду, обжигающую ее содранную кожу, встала на колени у него между ног. Она отложила в сторону губку, чтобы лучше ощущать его восхитительное мускулистое тело, и подсунула руки ему под ягодицы, толкая их вверх, пока его бедра не всплыли на поверхность среди пузырящейся пены. Его фаллос лежал поверх живота, тугой и малиновый. Намылив ладони, она обернула вокруг него свои пальцы и стала его ласкать.

– О Боже, Эл! – пробормотал Саймон, когда она начала массировать два налитых шарика, заключающих мужскую сущность.

– Чтобы вымыть тебя дочиста и сделать приятным во всех отношениях, я должна как следует потрудиться, – сказала она, совершая сжимающие и скользящие движения. – Эта твоя часть требует большого внимания. А если я за что-то берусь, то делаю это основательно. Никто не посмеет сказать, что это не так.

– О, никогда, – задыхаясь, проговорил Саймон.

– Пора ополаскиваться, – объявила Эллен. – Окунись и задержи дыхание.

Саймон вынырнул и протер глаза.

– Теперь моя очередь, – проворчал он и рывком положил Эллен на себя. Он водил намыленными руками у нее по спине, ягодицам и бедрам, пока ее расслабившееся тело свободно плавало сверху.

– Знаешь что, Эл? – сказал он, покусывая ее ухо.

– Что? – пробормотала она.

– Есть хорошая новость и плохая. Хорошая заключается в том, что мне нравится купаться вместе с тобой. Плохая – в том, что я хочу тебя трахнуть. Хочу так ужасно, что у меня сейчас случится обморок от недостатка притока крови к мозгу.

Эллен подняла голову:

– А почему это плохая новость?

– У меня больше нет презервативов, – сказал Саймон. – Я должен одеться и съездить в ночной магазинчик на развилке. Не то чтобы я жалуюсь – нет, я рад это сделать, просто мне следовало запасти побольше в баре. Но я суеверно боялся себя сглазить.

– Гм… вообще-то… – Эллен встала на колени достать свою щеточку для ногтей. Потом взяла его руку, плавающую в мыльной пене, и принялась вычищать грязь. – Несколько лет назад у меня были… некоторые проблемы с месячными. Поэтому мой доктор прописал мне таблетки, чтобы наладить цикл…

Не успела она договорить, как Саймон подскочил в ванне. Вода с тяжелым всплеском перелилась через борт на пол.

– Так ты на пилюлях?

Эллен кивнула.

– И могу тебя заверить, можешь не опасаться инфекции. Когда мне назначали таблетки, я сдавала кровь на все анализы в мире, включая ВИЧ-тест. Они ничего не выявили. Так что… гм… в этом смысле тебе ничто не грозит. Я всегда пользовалась презервативами.

– Я тоже ими пользовался, – сказал Саймон, пристально глядя ей в лицо, пока она чистила его ногти. – Всегда. И мои тесты тоже были отрицательные, когда я проходил врачебный осмотр пять месяцев назад. С тех пор я не спал ни с кем, кроме тебя.

Эллен отпустила его пальцы, и его рука с всплеском упала в ванну.

– Тогда в чем проблема?

– Проблема в том, что, строго говоря, ты не обязана принимать на веру мои слова.

– Ну, строго говоря, и ты не обязан принимать на веру мои, – с ударением сказала Эллен. – Так что мы квиты.

– Ха! – фыркнул Саймон. – Ставлю миллион против тысячи, что мы не квиты. Мужчины не любят презервативы. И большинство из нас беззастенчиво лгут, говоря, что не пользуются ими.

– Ты не стал бы лгать.

– Откуда ты знаешь? – спросил Саймон.

– Просто знаю. – Эллен пробежала пальцами по его мокрому лицу. – Я тебя насквозь вижу, Саймон. И мне нравится то, что я вижу.

Он отвернулся.

– Не заглядывай в мои мысли, Эл.

– Почему? Я знаю туда дорогу, так как уже делала это прежде. И мне ничуть не страшно увидеть то, что я могу там найти.

Саймон отстранился от ее рук и снова погрузился в воду.

– Не делай этого, Эл. – Его лицо казалось непроницаемым и суровым.

– Тебе не нравится? – Эллен встала с колен и, схватив полотенце, обернула его вокруг себя. – Слишком поздно. Причиненный ущерб невосполним, Саймон.

Оставаться перед ним нагой, когда он так холоден, доставляло ей страдания. Она зашагала из ванной комнаты с поднятой головой, выпрямив спину.

– Ты, должно быть, голоден, – сказала она спокойно. – Подожди, я сбегаю вниз и сделаю тебе бутерброды…

– К черту бутерброды! – Саймон появился в дверях нагой. Капли воды падали с его тела, из глаз у него струился гнев. – Ты меня наказываешь, Эл.

– Я? – Она даже присвистнула. – Я тебя наказываю? Это несправедливо и смешно! Ты просто хочешь сменить тему. Потому что ты, похоже, нуждаешься, чтобы…

– Речь не о том, в чем я нуждаюсь. Давай поговорим, в чем ты нуждаешься. И оставь в покое бутерброды.

Эллен еще туже завернулась в полотенце.

Я не хотела тебя сердить. То, что я сказала, было…

– Иди сюда, Эл, – сказал Саймон, – и я все тебе объясню.

Вызов в его голосе больно уязвил ее. Она шагнула вперед с высоко поднятым подбородком. Саймон сорвал полотенце с ее тела.

– Мы должны постелить простыни на кровать, – сказала Эллен, – если ты хочешь…